Исправитель. Книга 1. Первомай

— Держи, — усмехнулся он и скинул халат.

Под халатом у него оказался другой халат.

— Видал фокус? Одевай. Девятая палата. Отсюда, налево. Повезло, что пост сестринский в другой стороне. Как зайдёшь, морду тяпкой сделай и шуруй. Третья дверь по правой стороне. Запомнил? Ты пальтухан свой сними, как халат-то напялишь? И шапку, ёпта… Давай сюда… Или вон, на подоконник положь, никто не возьмёт, поди. Надо было тапочки тебе притортать ещё. Ладно, сойдёт. Я посторожу маленько, только ты давай, недолго.

— Батя, с меня подгон, — улыбнулся я. — Спасибо.

— Да ладно, чё. Мафия бессмертна. На сестру только не смотри, как на вия, в натуре. Спалишься.

Я быстро переоделся и, войдя в коридор, пошёл шаткой походкой налево от входа. Сразу пахнуло дезинфекцией и казённой едой. Кашей, капустой… Я осторожно осмотрелся. В противоположной части коридора было многолюдно, а здесь пусто.

Первая, вторая, третья… Отлично. Толкнул дверь с белым ромбиком, внутри которого красовалась чёрная девятка, и зашёл в палату. Палата была четырёхместной, но занята была только одна койка. Най ней лежал Саня Храпов. Он спал.

— Сань, — тихонько позвал я и легонько потряс его за плечо. — Саня…

Он приоткрыл глаза. Мутные. Что-то ему вкололи.

— Санёк, ты как?

Судя по виду, ему было не очень. Под глазом фингал на пол-лица, губы разбиты, рука в гипсе.

— Нормально, — с трудом проговорил он. — Жить буду…

Я пожал ему здоровую руку.

— Будешь, Саня. Хорошо жить будешь. Я должник твой.

— Да ладно, чё… Он бы, всё равно, рано или поздно…

— Что врачи сказали?

— Сказали, что родителей вызвали, — усмехнулся он.

— А менты были? Они же за это закроют его.

— Не закроют, — с трудом усмехнулся Саня. — Я сказал, хулиганы напали, хотели деньги зашибить, вот и избили.

— Ты что, не сдашь его?

— Ты чё, серьёзно?

Он прикрыл глаза.

— Саня!

— Нет, — твёрдо ответил он.

— Ладно, понял. Ещё что сказали? Врачи.

— Сказали решают, будут делать операцию или нет… — произнёс он и замолчал.

— Какую?

— Зашивать там чё-то, — пояснил он после паузы. — Х*й знает… Они меня накачали, не соображаю нихера. Ты это… уходи, скоро припрётся… родитель мой.

— Пойду-пойду, не переживай. Ты знаешь, что мне скажи, долго тебя тут продержат?

— Если без операции… тогда завтра домой отправят. Но это ничего, он уже ничего не сделает. Жалеет уже, что отхерачил. Я его знаю.

— Зашибись, жалеет он.

— Его Голод вчера чуть на куски не порвал. Сердце вырвать грозил. Это пи**ец угроза. Последняя. А тебе заныкаться надо. Батя если тебя не приведёт, ему… не позавидуешь, короче… А значит он будет жопу рвать, чтоб тебя взять. Ты сейчас и днём, и ночью под угрозой. Лучше уезжай отсюда.

— Какой он, нахрен, батя, после этого!

— Ничё, мне два года осталось, а потом он меня не увидит. А если его посадят, меня могут в интернат законопатить. Нахер надо, короче…

— Послушай. Можешь мне сказать кое-что? Я тут одно дельце хочу провернуть.

— Какое дельце?

Я взял стул, придвинул к кровати и начал объяснять суть вопроса. Но нормально поговорить мы не успели. Дверь открылась и тут же раздался резкий женский голос.

— Это ещё что за новости⁈

Я обернулся. На пороге стояла молодая, строгая и очень сердитая медсестра.

— Из какой палаты?

— Из третьей, — улыбнулся я. — Уже ухожу.

— Третья женская! А это что⁈

Увидев на мне брюки и ботинки, сестра разъярилась.

— А ну-ка, идём к завотделением! Как ты сюда пробрался⁈

— Ухожу-ухожу уже.

— Безобразие какое!

— Не должны такие красивые девушки быть такими сердитыми, — подмигнул я.

— Я сейчас милицию вызову!

— Ладно, Саня, выздоравливай скорее. Пошёл я.

Я вышел из палаты и пошёл на выход из отделения. За застеклённой дверью меня поджидал мужичок.

— Спалился? — усмехнулся он.

— Ага.

— Даже здесь слышно было.

Я снял халат, отдал хозяину и повернулся к двери. По коридору в сторону девятой палаты шёл врач и… Храп, похожий на бульдога чувак с огромными мешками под глазами и обвисшими брылями. Он шёл мимо стеклянной двери, за которой в этот момент стоял я. Почувствовав, что за ним наблюдают, он начал медленно оборачиваться на ходу. Мне очень хотелось, чтобы он меня увидел, хотелось сделать что-то, чтобы у него от злости башка взорвалась, например сложить руку, как пистолет и выстрелить в него или показать неприличный жест. Но, подумав, что это может плохо сказаться на Сане, я передумал и просто отвернулся.

— Тебе привет, — сказал я, забравшись в запорожец.

— Чё, прошёл что ли? — с недоверием спросил Алик.

— Прошёл-прошёл. Девятая палата, если что. Но я надеюсь, завтра его выпишут. Поглядим, в общем. Сможешь мне маякнуть, когда он дома появится?

— Чё сделать?

— Позвонить.

— Ну, ладно, попробую. Автомат есть.

— Хорошо. Отвези меня во «Встречу», пожалуйста.

— Сейчас что ли?

— Да.

— Ну, давай, заводи свой бэтмобиль.

Во «Встрече» меня встретили гостеприимно. Сапфир сразу разогнал всех подручных, что-то с ним обсуждавших, и сделал мне знак подойти.

— Жар, проходи, не стой! — сделал он широкий жест. — Садись ко мне за стол. Катя, принеси пива!

— Я не буду.

— Почему? — удивился он. — Зря. Хорошее пиво.

— Спасибо.

— Да ладно, чего там, тебе спасибо.

— Уже что ли? — нахмурился я.