Исправительная академия. Том 1 и Том 2 (СИ)

Думай, Хруст. Выбраться отсюда так просто не выйдет, и, в отличие от острова, союзников у тебя в этом подвале нет. Аглая — не помощница, а сам ты почти что обездвижен. Единственный путь к свободе — через дверь, а я не мог ее пробить. Дар даром, но здравый смысл таки должен быть.

Я заскрипел зубами от гнева. Ну что, Тьма? Когда нужно, где ты? Где твои мрачные дары и где твой голод, что мог придать сил? Чего молчишь?

Аглая застонала, но так и не пришла в себя. А спустя мгновение замок двери снова заворочался.

Я как мог приподнялся на кровати, хотя получилось только держать голову. Дверь медленно открылась, и в темную то ли комнату, то ли палату бодрой деловитой походкой вошел невысокий человек лет тридцати с небольшим. Он толкнул дверь и единожды стукнул, чтобы ее закрыли, скользнул равнодушным взглядом по лежащей Елисеевой и уставился на меня.

— Здравствуйте, Владимир Андреевич.

Судя по акценту, о котором упоминал Глыба, это мог быть сам Захария. Темноволосый, гладковыбритый и стильно подстриженный, он направился ко мне, на ходу расстегивая единственную пуговицу пиджака.

— Захария, полагаю. Что ж, приветствую.

Гость улыбнулся одними губами, придвинул стальную табуретку и присел у изголовья моей кровати.

— Никак не могу понять, ваше сиятельство, насколько все же правдивы слухи о вашей амнезии, — он говорил неторопливо, тщательно взвешивая каждое слово и внимательно меня разглядывая. — Мои коллеги утверждали, что вы в упор ничего не помните о жизни до той злосчастной аварии. И, нате, сейчас вы внезапно вспоминаете мое имя.

— Вспоминаю? — переспросил я. — Мы знакомы?

Захария снова загадочно улыбнулся.

— Жаль, здесь нет нашего общего приятеля Каменева. Его дар помог бы мне в беседе с вами. Но будем действовать как обычно. В конце концов, первая заповедь одаренного — учиться жить со своим даром так, словно его вовсе нет.

— Не понимаю, чего вы от меня хотите.

— О, Владимир Андреевич, полагаю, вы либо великолепный актер, либо же действительно утратили память. Увы, у нас с вами сейчас не так много времени, чтобы пускаться в рассказы о былом. Однако я напомню вам самое главное. Мы знакомы, и инициатором этого знакомства были вы.

Я пялился на этого импозантного южанина и никак не мог взять в толк, где я его мог видеть. Нет, точно не встречал. Значит, все происходило до аварии. Да еще и Оболенский сам как-то вышел на этого Захарию… Зачем? Случайно или…

Словно прочитав мои мысли, Захария понимающе улыбнулся.

— Что ж, должен сказать, вы доставили нам немало проблем, Владимир Андреевич. А самая ирония ситуации заключается в том, я действительно не очень представляю, что именно с вами делать. Вреда вы нанесли достаточно, но слишком ценны, чтобы просто так от вас избавиться. Одного одаренного мы сегодня уже потеряли. Впрочем, вместо Каменева приобрели двух других.

— Чего вам надо?

— Мне? Мне нужно просто выполнять свою работу. Которую вы своим появлением в Изваре поставили под угрозу. Скажу честно, не вступись за вас Лазарь, вас бы прикончили в том лесу. Но мое руководство решило, что потенциальная польза от вас и ваших способностей в перспективе покроет весь ущерб, что вы нам нанесли. А у нас не принято спорить с вышестоящими.

Я улыбнулся.

— Вам, полагаю, уже известно, что за мной стоит кое-какая сила.

— Разумеется, — кивнул Захария. — В этом и заключается гамбит. Мы просто вернем вас в исконное русло. А ваши связи… Что ж, это пригодится. В любом случае данный вопрос будет уже вне моей компетенции. Мое дело — просто передать вас в руки коллег.

Я вздернул подбородок и с искренним любопытством уставился на гостя.

— И как вы надеетесь меня завербовать?

Захария подался вперед так, что его глаза оказались на одной линии с моими.

— У нас имеются надежные способы воздействовать на сознание, — шепнул он. — Вы же понимаете, не все готовы сотрудничать по своей воле. А нам нужны люди, и нужны из разных сословий. К счастью, некоторые дары бывают полезны, когда возникает необходимость кого-нибудь переубедить. Что меня по-настоящему удивляет, так это то, насколько сильно вас изменила та авария. Я совершенно не узнаю вас, Владимир Андреевич. И чем дальше я узнаю новую версию вас, тем меньше мне хочется иметь с вами дело.

— Так давайте на этом и закончим, — прокряхтел я, ерзая под тугими ремнями. — Просто прикончите меня — и дело с концом. Сами же сказали, я вам здорово поднасолил.

— Право слово, я бы с удовольствием, Владимир Андреевич. Из-за вас сорвана налаженная схема, нам придется свернуть деятельность — и лишь потому, что вы решили поиграть в хорошего парня. Но иерархия и субординация для меня — не пустые слова. Мне приказано сохранить жизнь вам и вашей подруге. Скоро за вами приедут и переправят вас…

Он не успел договорить.

Бам! Бам! Бам!

Тихий голос Захарии прервали три громогласных удара по двери с внешней стороны. Мужчина мгновенно вскочил на ноги.

— Проклятье.

Я приподнял брови.

— Прошу прощения?

Судя по всему, то-то явно пошло не так. Привлекательная рожа Захарии перекосилась, выражая смесь сразу нескольких эмоций — возмущения, гнева и… страха.