Исправление повесы

Лаури поспешно ретировалась и закрылась на кухне, подальше от пытливых глаз, которые преследовали ее в снах долгие одинокие месяцы их разлуки.

Не прошло и получаса, как она пригласила его к столику, накрытому клетчатой скатертью и украшенному свечами с веточками остролиста. Она отварила рис, приготовила аппетитный томатный соус со специями и чесноком и королевские креветки, купленные Адамом; подогрела батон хлеба из муки грубого помола к своему любимому серфильскому сыру на десерт. Адам ахнул от удивления, когда она торжественно подвела его к столику.

— Впечатляюще — и быстро!

— Я делаю все, чтобы ублажить тебя, — с притворной скромностью возвестила она.

— Не всегда… — начал было Адам и тут же поднял руку, извиняясь. — Прости. Сегодня забудем все былые огорчения и сосредоточимся на самом приятном, что было в наших отношениях.

— Отлично, — быстро подхватила Лаури, не совсем, впрочем, уверенная, что это очень мудрое предложение. Для нее все самое приятное и блаженное было связано с его постелью, и эта же мысль, как ей показалось, одновременно посетила и Адама, судя по краске у него на скулах.

— Ах, восхитительно, — пробормотал он с набитым ртом и улыбнулся ей поверх пламени свечей. — Я даже не догадывался, как голоден.

— Я тоже, — подхватила она, и на какое-то время, пока они разделывались с едой, в гостиной воцарилась теплая тишина. Но, утолив первый голод, Лаури издала вздох. — До чего мне жаль эту несчастную женщину!

— Миссис Бланшар? — сказал Адам и невесело кивнул. — Да. У нее явно психическое расстройство, и теперь, когда Розин в безопасности, ее трудно осуждать. Ей-то казалось, что она дарит своему сыну и невестке самый лучший рождественский подарок — то, что им больше всего нужно.

— Бедняга. Так и вижу эту маленькую комнатку с кроваткой и игрушками — просто сердце разрывается.

Пока Лаури одевала Розин, Адам присутствовал на допросе Чарлза Бланшара, который сообщил, что у его матери был нервный срыв после смерти отца несколько месяцев назад. Он искренне надеялся, что ее здоровье восстановится, и ругал себя за то, что сообщил ей о выкидыше, который недавно произошел у его жены. У Чарлза Бланшара было двое сыновей, узнала Лаури, к немалому облегчению, но его мать страшно хотела внучку; ему самому даже в голову не могло прийти, что она возьмет дело в свои руки и поступит таким невероятным образом.

— Очень жаль, что в дело оказалась вовлечена полиция, — с сожалением заметила Лаури.

— Но если б не они, Бланшар не видел бы фотографии Розин. К тому же ни о каком судебном преследовании не может быть и речи, раз она в руках врачей.

— Бедная женщина, — вздохнула Лаури. — И все это из-за того, что я на пару минут выскочила за шариками. Фран говорит, что она задержалась на складе, выбирая обувь для маленького покупателя, вот почему никто не заметил, как Розин исчезла. А для моей дочурки это все была игра, скорее всего.

— А может, это была судьба, — прокомментировал Адам, разливая по бокалам остатки шампанского.

— Чересчур жестокая, если это так!

— Сказать по правде, сейчас, когда Розин спасена, я со своей стороны не могу утверждать, что такая уж жестокая. — Их глаза встретились, взгляд Адама был твердый и открытый. — Ничто другое не вынудило бы тебя связаться со мной, так ведь, Лаури?

— Наверное, нет. — Лаури опустила глаза.

— Придется напомнить то, что ты говорила раньше, а именно: моя мама может в любой момент приехать повидать Розин. А я? — Адам протянул через стол руку к Лаури. — Нравится тебе или нет, но я отец Розин, Лаури.

— Если б ты проявил больше энтузиазма с самого начала, у меня было бы больше сочувствия к тебе, — парировала она, вздернув подбородок. — Обвинение в том, что хитростью пытаешься женить на себе мужчину, не так легко простить. Или забыть.

Адам убрал руку и откинулся на спинку стула, лица его в тени нельзя было разглядеть.

— Но это было сказано в пылу, в тот самый момент, когда на меня и без того свалилось слишком много всего. Сейчас я даже не могу понять, как такая мысль могла прийти мне в голову, но если тебе от этого легче, то я за это уже так или иначе заплатил. Неужели ты никогда в жизни не сказала чего-нибудь, о чем теперь сожалеешь?

— Я жалею о том, чего не сказала, — с горечью ответила Лаури, одним глотком допив шампанское. — Как я уже говорила, стоило ответить тебе добрым старым «нет» в самом начале, и мы не знали бы ни горя, ни печали.

— Но не было бы и Розин, — быстро ввернул Адам, и Лаури осеклась, переваривая эту неопровержимую истину.

— Один — ноль в твою пользу, — пробормотала она немного погодя и поднялась. — Перейди в другую комнату, пока я уберу со стола.

— Нет. Уберем вместе, — решительно возразил Адам таким тоном, что Лаури не стала спорить.