Испытай меня

— Я вообще люблю машины. — Фернан жестом пригласил ее сесть, но Джейн замешкалась, подавленная представительным и в то же время каким-то хищным видом машины. — А эта просто прекрасна. Готова выполнить любое мое желание — совсем как идеальная женщина.

Джейн резко вскинула голову, собираясь ввязаться в словесную баталию, но заметила в его глазах веселые огоньки и промолчала.

— Не сердитесь, — примирительно сказал Фернан. — Я дал себе слово не дразнить вас сегодня, но, как видите, не удержался. А этот автомобиль действительно очень послушный. Немаловажное качество. Для машин — в том числе…

Он медленно проехал по широкой извилистой аллее, окаймленной вековыми деревьями, и вырулил через раскрытые кованые ворота на шоссе.

Джейн еще летом влюбилась в Ниццу. Красота окружающих пейзажей, очарование узких улочек и маленьких площадей пленили ее сердце, но сейчас все эти прелести проносились мимо нее незамеченными. Она чувствовала только, что опять сидит рядом с Фернаном Тамилье и это действует на нее совершенно недопустимым образом!

Держись, держись! — повторяла про себя Джейн, изо всех сил стараясь выглядеть спокойной и беззаботной.

Нора говорила, что родовое поместье Тамилье расположено среди обширных апельсиновых садов, которые предки Фернана выращивали на протяжении столетий и которые заложили основу благосостояния семьи. Правда, уже дед Фернана занялся более современными и прибыльными отраслями бизнеса, что привело к созданию империи Тамилье. Теперь Фернан являлся единственным наследником огромного состояния: его родители погибли во время крушения яхты, когда он был еще подростком.

Полная луна в ясном, прозрачном небе сияла так ярко, что было светло как днем. «Ситроен» подъехал к воротам виллы, и Джейн впервые увидела дом Фернана.

Собственно, она и сама толком не знала, что ожидала увидеть, — наверное, нечто похожее на Ле-Пюи. Но когда машина въехала во внутренний дворик, Джейн поняла, что это совсем другое, но, пожалуй, еще более прекрасное здание. Вилла выглядела более приземистой, но главное — более старинной. Стены были окрашены в нежно-кремовый цвет, по ним вились бугенвиллеи с ярко-красными цветами, а окна со свинцовыми переплетами и балконные перила из кованого железа напоминали о давно прошедших, более спокойных и благородных временах.

Когда «ситроен» объехал вокруг журчащего фонтанчика, Джейн увидела в углу дворика ажурную голубятню, и ей показалось, что она перенеслась в другой мир. Все это было прекрасно — сказочно прекрасно и трогательно мило. Какое-то время она не могла произнести ни слова.

— Вам нравится?

Впрочем, Фернан прекрасно знал, что ей здесь понравится. Иначе зачем бы он привез ее сюда? Чтобы произвести на нее впечатление, дать ей понять, что он — нечто большее, чем просто бездушный делец и безжалостный сердцеед, за которого она его принимала. А заодно напомнить об этом и самому себе…

Глядя на тонкий профиль Джейн, Фернан вдруг осознал, что давно уже не понимает, кто он такой и чего хочет от жизни. Одно он знал наверняка: в его дальнейшем существовании не будет места постоянной привязанности и ответственности за кого-то. Все это закончилось для него в один из летних дней почти три года назад…

С этими мыслями Фернан вышел из машины, не дожидаясь ответа своей спутницы. Ее слова он предвидел заранее и, разумеется, не ошибся.

— Да, конечно, мне здесь нравится, Фернан! — воскликнула Джейн. — Мне кажется, что это самое прекрасное место на свете!

— До чего же вы, англичане, любите все преувеличивать. — Он улыбнулся, но улыбка его была совершенно лишена эмоций — так же, как при встрече в аэропорту.

Джейн ощутила внезапный приступ злости: опять ведет себя как восторженная дурочка! Высоко подняв подбородок, она заявила:

— Я так не думаю.

Джейн прошла мимо него к входным дверям, которые сами по себе были произведением искусства. Ее поразило, с каким совершенством резчики по дереву воспроизвели различные цветы и листья.

Внутреннее убранство дома было под стать его внешнему великолепию. Типичный старофранцузский интерьер холла — золотистый вощеный пол, беленые стены с парой потемневших от времени картин — разительно отличался от гостиной.

Большая, прекрасно обставленная комната, похоже, занимала весь первый этаж. Одна из стен была в основном стеклянной, с массивными раздвижными окнами от пола до потолка, выходящими в сад.

— Что вы хотите выпить? — спросил он безразличным тоном. — Вино, шерри, что-нибудь покрепче?

— Я сделала что-то не так, Фернан? Обидела вас? — спросила Джейн тихо.

Она не собиралась говорить этого, но слова вырвались сами собой, и он долго смотрел на нее, прежде чем сказать:

— Почему вы так решили?

— Не знаю… Но мне показалось, что вы чем-то недовольны.

Джейн собиралась пробыть во Франции достаточно долго, и их пути наверняка будут часто пересекаться. Она была бы огорчена, если бы этот вечер оказался испорчен из-за пустяка.

— Джейн…