Испытай меня нежностью и болью

— Ты же сам говорил: в сексе не должно быть запретов. И партнеры должны быть равны между собой.

— Верно, — я киваю.

— Но если ты делаешь с девушками что хочешь, а они могут только покорно принимать это, какая тут честность?

Я растягиваю губы в улыбке:

— И что же ты хочешь со мной сделать, детка?

19 глава. Игрушки для взрослых и первый восторг

— Давай сначала я покажу тебе свою игровую, — улыбаюсь я, когда Арина опускает глаза, не зная, что ответить. Ее длинные ресницы вздрагивают так очаровательно, что я не сдерживаюсь, касаясь их пальцами, гладя ее раскрасневшиеся щеки, оттягивая большим пальцем влажную нижнюю губу…

Еще несколько минут назад эта девочка была такой жаркой и требовательной, а теперь снова смущается, может быть, даже жалеет, что начала этот разговор. Но я не жалею. Она полна азарта — и мне это нравится. Ее интерес — совершенно естественный. Ее замечания — совершенно справедливы. Если я могу делать с ней что угодно — она тоже имеет право делать со мной что угодно. Другой вопрос, что большинство девушек не задумываются об этом, полностью отдавая себя в мужскую власть и наслаждаясь этим. БДСМ всегда предполагает обмен властью: один подчиняется, другой подчиняет. Но нет никакого правила, что мешало бы меняться местами и исследовать новые грани удовольствия. Было бы желание экспериментировать. Ни один мастер не упрекнет свою партнершу, если та захочет поиграть по своим правилам…

Готов ли я играть по ее правилам?

Да.

Я приношу для Арины стакан воды, и она жадно пьет, полностью осушая его, запрокидывая голову, задорно встряхивая гривой спутанных светлых волос. Я улыбаюсь: мне нравится, что она не стесняется своего тела и сидит передо мной обнаженная, с раскрытыми бедрами, складочками на животе, появившимися оттого, что она не держит прямо спину, и влажной, покрытой пленкой пота кожей.

— Набрось на себя что-нибудь, — прошу я. — Иначе мой член встанет снова до того, как мы продолжим.

— А мы продолжим? — спрашивает она. — Прямо сегодня?

— Если ты хочешь, — я киваю.

— Разве не должно пройти какое-то время… после первого раза?

— Это ты в книжках такое прочитала?

— В интернете.

— Забудь про интернет и опирайся только на собственные ощущения и желания, когда дело касается секса… да и всего остального.

Она встает и набрасывает на себя халат, который я выдал ей, когда она только появилась в моем доме. Сам я натягиваю плавки и мягкие домашние штаны, оставляя торс обнаженным.

— Идем, — я протягиваю ей руку, и она встает с постели, шлепая по теплому полу босыми ногами.

Я веду ее в игровую.

— Ого, — вырывается у Арины, как только я открываю перед ней дверь в святая святых и зажигаю приглушенный красноватый свет. У меня — классическая игровая с классическими конструкциями и игрушками. На постели малиновый шелк, стены обиты черной кожей и бархатом.

— Ты можешь трогать что захочешь и спрашивать о чем угодно, — говорю я, пока она несмело переступает порог и заходит внутрь. Я стою позади нее и уже чувствую, как член снова начинает наливаться кровью. Арина в декорациях игровой — это сногсшибательное зрелище. Маленькая растрепанная девчонка в белом халатике на фоне черного кожаного андреевского креста, гинекологического кресла со встроенной секс-машинкой и стеллажей с кнутами. Ох, блять…

— Здесь есть что-нибудь, что можно применить не только на мне, но и на тебе? — спрашивает она, и я улыбаюсь:

— Конечно. Почти все. Все что угодно для порки. Анальные пробки и бусы. Зажимы. Распорки. Электрошокеры. Меня точно так же можно заковать в кандалы, связать, распять, поставить задницей вверх и трахнуть большим резиновым вибратором.

— Тем самым, которым ты мне грозился? — я слышу в ее голосе азарт и даже какой-то восторг.

— Ага, — усмехаюсь.

— Покажешь мне его?

— Если только обещаешь не засовывать его в меня сразу, — ее тон меня одновременно и забавляет, и заводит, и я действительно снимаю с одного из стеллажей внушительных размеров агрегат. В этот черный резиновый член встроен мощный моторчик: от такой вибрации можно не то что кончить несколько раз, но и умом ебнуться. Заканчивается он пластиковой рукояткой, такой, чтобы было удобно держать и контролировать глубину проникновения и силу вибрации.

Арина берет его в руки и нервно сглатывает. Я пока не очень понимаю: ее это возбуждает или пугает?

— Я не собирался засовывать это в тебя сразу, — сообщаю я на всякий случай. — Тут нужна подготовка. Даже для влагалища. Тем более для задницы.

— А для твоей задницы? — она щурится, и я чувствую, что у меня самого на щеках неожиданно проступает румянец:

— Моей тоже потребуется подготовка.

— Это так… сложно, — замечает Арина. — И эротично. И пугающе.

— В этом вся суть, — соглашаюсь я. — Страх и удовольствие, боль и наслаждение всегда ходят где-то рядом, а БДСМ вечно сталкивает их на грани.

— Но к такому я пока не готова, — она отдает мне вибратор и подходит к стеллажу с плетками: — Ты ведь уже порол меня.

— Ну, я бы с натяжкой мог назвать это поркой, — фыркаю я насмешливо, но она упрямится и толкает меня локтем в бок: