Испытание

Глядя на огромные шампуры, Артем подумал, что ему вполне хватило бы и одной, но огорчать хозяина не стал.

— Хватит. Какая беда! — покачал он головой и, наткнувшись на удивленный взгляд, пояснил:

— Это я про Марата. Сердце что ли? Или авария?

— Перегрелся говорят, давление, — нехотя ответил мужчина, с таким энтузиазмом размахивая над дымящимися углями куском картона, что во все стороны летели искры и пепел.

— У меня к нему дело было… И кто теперь вместо него?

Хозяин что-то пробурчал себе под нос, выругался, а вслух сказал сладенько:

— Алина. Она его делами занимается. Но если у тебя долг — не ходи. Зверь-баба, за каждый день просрочки проценты возьмет.

— Алина — это вроде жена его?

— Она. Я ей за этот сарай как за дворец уже заплатил. Все мало! — Хозяин перевернул шампуры и мрачно замолчал.

Подрумянившееся мясо шипело и сочилось жиром, стекающим в угли, отчего в павильоне стоял умопомрачительный запах. «Самое вкусное во всей затее с шашлыком — этот самый запах», — подумал Артем. Хозяин поставил перед ним тарелку и отправился за прилавок озабоченно перетирать и без того чистые стаканы.

— Составьте мне компанию, — улыбнулся ему Артем. — И если у вас есть домашнее вино…

На лице хозяина мелькнуло выражение радостного удивления, но тут же сменилось тоскливой миной.

— Вино? Откуда теперь хорошее вино? Раньше его Алина делала, а теперь она ведь вон кто!

Разве будет теперь ногами виноград толочь? Она и дом-то уже продала, квартиру купила в городе.

Но он все-таки взял для себя тарелку, принес бутылку и два стакана.

— Светлая память Марату, — сказал он. — Хороший был человек! Но слишком женщин любил, надорвался.

Артем пригубил вино и спросил:

— А что на рынке говорят?

Хозяин с удовольствием ел мясо.

— Говорят, хотел семью бросить, стариков не слушал. Русскую завел… А той жениться приспичило.

— Молодую наверно хотел?

— Да не девочка. Чуть помладше Алины. Но яркая такая, пышная, — он показал женщину в обхвате, получилось, что слишком даже пышная. — А перед самой смертью еще одну завел…

— Ну и ну! — пробурчал Артем с набитым ртом.

— Ага. С пышной рассобачился. Пух и перья по всему рынку летели.

— Новая, наверно, слаще прежней была.

— Тю, — присвистнул хозяин. — Куда там!

Тощая, смотреть не на что. Ноги, правда, длинные, но худые — глазам больно. Молодая — лет двадцать. Черная, вроде татарочки. Глаза — голубые. Но манеры — питерские. Если и татарка, то здесь родилась. Или папка русский.

— Появилась, значит, и сгубила, — задумчиво протянул Артем.

— В точку. — Хозяин налил еще вина. — Один раз и заходила: как раз накануне его смерти.

— А Алине, значит, повезло.

— Не то слово. Она как раз тогда на родину ездила, молиться ходила. Вернулась — а тут такие дела…

Она ему до того алиментами грозила, а он смеялся, говорит, у меня зарплата семьсот рублей, много ли ты с меня поимеешь? Грозился на свою пухлую все записать, а Алину по миру пустить. Повезло Алине, зато теперь всем, кому при Марате везло, не везет…

С рынка Артем отправился в ближайший сквер и сел на скамеечку, разомлев от вина. Пить ему приходилось редко и обычно не по своей воле, а для дела, как и сегодня. Алкоголь приятно плавил мозги, и рассуждать в таком состоянии он не привык. Зато воображение работало за двоих. Теперь он легко мог представить Марата — пятидесятилетнего крепкого татарина, похожего, разумеется, на Чингисхана, каким его рисовали учебники истории, и на хозяина шашлычной одновременно. Рядом с ним кружили как мухи женщины: жена Алина, которой было сорок семь лет, пышная блондинка чуть помладше жены и совсем молодая брюнетка, которая пришла и сгубила. Пришла и сгубила…

Артем задремал на скамейке, отключившись всего минут на десять, а когда проснулся, почувствовал приятную ясность в голове. И совсем неожиданно его осенила мысль, которую он сначала посчитал глупой, а потом подумал: почему бы не проверить — и позвонил Кате.

— Катерина, — спросил он, — я сейчас в отделении и у нас здесь всплыли кое-какие новые факты. Не припомните ли вы среди знакомых Свешникова молодую брюнетку лет двадцати — двадцати пяти? На вид стройная, ноги длинные, глаза — голубые.

— Она такая же брюнетка, как и я, — отозвалась Катя. — Это парик. Лет ей, хорошо, если не все двадцать шесть. Ноги — самые обычные.

Артем чуть не поперхнулся:

— Так была такая? Они часто встречались?

— Я видела ее только один раз. За день до того, как Свешников умер. Она заходила к нему в кабинет, и они ушли вместе…

У Артема перехватило дыхание: вот оно! Первое совпадение, которое дает ему шанс…

— Она ведь должна была представиться вам, правда? — глаза его горели.

— Должна была, — ответила Катя, — но не успела. Он вышел собственной персоной, чтобы встретить ее…

— Спасибо, Катя, вы нам очень помогли. Товарищ лейтенант лично благодарит вас…

Закончить Артему не удалось. Он с удивлением обнаружил, что два милиционера стоят позади скамейки, на которой он сидел, и внимательно прислушиваются к разговору.

— Значит, вы сейчас в отделение? — ехидно спросил один.

— И товарищ лейтенант лично благодарит Катю? — поперхнулся смехом второй.