Испытание адом

Другое дело, что вычислить это непросто. Программа, уложившая звено Эшфорда на смертельный курс, была прекрасно замаскирована под случайный сбой, и Брюс МакГивер побился об заклад на пять баксов, уверяя что Эшфорд со своими ребятами в жизни не сообразят, что их накололи. Однако одна из причин, по которым капитану Армон нравился Эшфорд (хотя она и не собиралась ему об этом рассказывать), заключалась в том, что он был не только смышлен, но и дотошен. Если кто и способен разгадать ловушку Такахаши, так это Эшфорд… и если он действительно докопается, наградой ему будет командная должность. Впрочем, испытание Эшфорда на сообразительность с перспективой карьерного роста – лишь второстепенная цель учений, напомнила себе капитан и откашлялась.

– Какова бы ни была причина возникновения данной проблемы, – сказала она, – давайте проанализируем последствия.

Она снова кивнула МакГиверу, и голограмма пришла в движение. У кого-то из офицеров вырвался громкий стон: неожиданная прореха в общей схеме атаки повлекла за собой целую цепь, вернее, усиливающийся водопад ошибок у всех эскадрилий и звеньев крыла… причем никто из остальных командиров не мог оправдаться запланированным программным сбоем, подстроенным Армон и Такахаши.

«И именно это я и хотела продемонстрировать», – думала Армон, наблюдая, как тщательно подготовленная атака превращается в хаос только потому, что в одном-единственном шаге была допущена заведомая ошибка. Закон Мэрфи по-прежнему оставался первым законом войны, и командирам таких хрупких боевых единиц, как легкие атакующие корабли, следовало накрепко усвоить, что к этому закону надлежит относиться с глубоким уважением.

* * *

– Похоже, шкипер, они мыслят в нужную сторону, – с ухмылкой заметил лейтенант Гирман, когда последние командиры эскадрилий и звеньев удалились. – Думаю, хоть один да сообразит, что коммандера Эшфорда подставили вы.

– Я? – Армон воззрилась на своего инженера с невинным видом. – А кто это сказал?

– Тут и говорить ничего не надо, шкипер. Гляньте на Эрнеста, он ведь ухмыляется, как тот знаменитый Чеширский кот.

– Котов у меня в роду не было, сэр, – возразил Такахаши.

– Ясное дело, не было, – согласился коммандер МакГивер, могучий и поразительно красивый сфинксианец, обладатель роскошной платиновой шевелюры, дивного загара и ослепительной улыбки. Движения его сковывала хромота, последствия тяжелого и с трудом поддававшегося лечению перелома, полученного во время скоростного лыжного спуска. – Лично мне всегда казалось, что вы, сэр, в родстве скорее с хорьком, чем с котом. Или с вот такой, – он сделал волнообразное движение рукой, – хитрой змеюкой. Из тех, что подкрадутся незаметно в травке, а как отвернешься, тут же цапнут тебя за задницу!

– Не понимаю, о чем вы, сэр? – хмыкнул Такахаши. – Я в змеях не разбираюсь: знаете ведь, у нас на Мантикоре они не водятся.

– Зато на Сфинксе их хоть отбавляй, – сообщила Стахович. – Правда, на Сфинксе они с ногами, тогда как на Старой Земле вроде бы обходились без них… но ведь на Сфинксе все особенное: и флора, и фауна.

– И люди? – сверкнув глазами, осведомился МакГивер.

– О, сэр, ради бога! Разве я могла такое сказать?

Как и Такахаши, Стахович была родом с Мантикоры и умела придавать лицу не менее невинное выражение.

– Лично я, – заметила Армон, усаживаясь и устраиваясь поудобнее в кресле, – всегда считала, что Кэррол придумал своего Чеширского кота после того, как ему в опиумном бреду привиделся древесный.

– Вы пытаетесь уклониться от темы, – заметил Гирман. – Разве не по вашей милости бедняга Эрнест сейчас потрошит программы по байтику?

– Все может быть… – отозвалась Армон с ленивой улыбкой, являвшейся, по убеждению Гирмана, почти признанием.

Он покачал головой и откинулся в кресле. Капитан Армон отличалась от всех знакомых Гирману офицеров, кто, как и она, удостоился четырех нашивок. По части дерзости и уверенности в себе она как минимум не уступала никому из ее тщательно отобранной команды, обладала великолепным чувством юмора, а по отношению к своим обязанностям проявляла заразительный энтузиазм – и всячески поощряла это чувство во всех своих подчиненных.

Майкл частенько подумывал, что ей следовало бы родиться пару тысяч лет назад, когда такие же сумасброды поднимались в воздух и охотились один на другого с помощью управляемых вручную и оснащенных пулевым оружием летательных аппаратов, именовавшихся «самолетами». Практиковавшиеся ею методы боевой подготовки являлись, мягко говоря, нетрадиционными – что в полной мере подтвердила ее последняя каверза. Однако этот «неформальный» подход давал отличные результаты, и она с успехом прививала своим подчиненным качество, которое в старину называли «бойцовским духом».