Испытание льдом

И вот мы направились обратно на судно, стараясь идти как можно скорее. Однако шторм вынудил нас остановиться на два дня, и на корабль мы попали только 14 марта. Хотя я и мои товарищи изрядно похудели, чувствовали мы себя превосходно и отличались ненасытным аппетитом. Когда мы отмыли свои совершенно почерневшие лица от копоти жировой лампы, на них показались многочисленные шрамы — следы обморожений. Кончики наших пальцев, которые постоянно обмораживались, затвердели, как будто их прижигали раскаленным железом.

За эту поездку, продолжавшуюся 25 дней, мы покрыли 420 миль и завершили открытие береговой линии Американского континента на западной стороне полуострова Бутия, нанеся на карту дополнительно около 120 миль. Средняя температура за время поездки была —30°F, то есть 62° ниже точки замерзания воды.

За эту поездку я приобрел арктическую привычку есть мороженый тюлений жир. Нарезанный тоненькими ломтиками, он казался мне куда вкуснее мороженой солонины. Сейчас я вряд ли решусь его отведать, но если придется испытать те же лишения и голод, которые приучили меня к такой пище, несомненно, она опять покажется мне очень вкусной.

25 марта. Обе партии, и Хобсона и моя, вполне готовы к походу на остров Кинг-Вильям, и мы намерены с божьей помощью тронуться в путь 2 апреля. Янг выйдет на несколько дней позднее. Все зимние снежные бастионы, крыша и внешний вал убраны. Временным командиром судна остается д-р Уокер, с командой из двух стюардов, кока, плотника и кочегара. Каждая партия захватит с собой провиант, используя запасы, оставшиеся на пути, с таким расчетом, чтобы хватило на 84 дня.

Утро 2 апреля не особенно благоприятствовало походу, но постепенно погода разгулялась, и мы с Хобсоном тронулись в путь. У каждого из нас были сани, которые тянули четыре человека, а также нарты и каюр. На наших пятерых заморенных щенков впервые в их жизни надели упряжь, чтобы они тянули маленькие нарты, которыми я сам управлял. Мне хотелось продать этих собак эскимосам, если удастся заставить их дотащить так далеко запасенный на дорогу корм. Наш кортеж выглядел весьма внушительно. Он состоял из 12 человек, 5 саней и 17 собак всех размеров и пород. На каждого человека приходилось 200 фунтов груза и на собаку — 100 фунтов. Запас провианта в основном состоял из пеммикана, сухарей и чая. Мы взяли с собой также немного вареной свинины, рома и табаку.

Люди наши не были натренированы для того, чтобы тянуть тяжело нагруженные сани, и наше продвижение оказалось утомительным и медленным. В первую ночь мы расположились лагерем на Длинном Озере. На второй день мы вышли к «Западному морю», а на третий, установив на санях паруса, продвинулись на несколько миль дальше острова Арсидекн.

По пути мы забирали продукты из запасов, оставленных минувшей осенью, но это было сопряжено с большими трудностями и опасностями. В конечном счете мы набрали столько груза, что могли за один раз перевозить только половину, и это вынуждало нас по три раза проходить по одной и той же местности. В течение шести дней мы упорно шли вперед, несмотря ни на что, придерживаясь этого неудобного, но неизбежного способа путешествия.

До сих пор держалась низкая температура, часто падавшая почти до —30° F. Иногда нас пронизывал северный ветер при ярком солнце и невероятно ослепительном снеге. Хотя мы надевали защитные очки, почти все испытывали неприятное ощущение боли из-за воспалившихся глаз[108]. На лицах у нас появились язвы, губы и руки потрескались — короче, никогда люди не были более изуродованы, как этим сочетанием яркого солнца и невыносимо холодного ветра. К счастью, серьезных обморожений не было, но лицо и пальцы у всех пострадали.

20 апреля мы встретили две эскимосские семьи, насчитывавшие 12 человек. Их снежные хижины стояли на льду в трех четвертях мили от берега, так как они охотились на тюленей. С этими людьми я уже встречался в феврале на мысе Виктория.

После наших нетерпеливых и настойчивых расспросов мы выяснили, что эскимосы с острова Кинг-Вильям видели два корабля, причем один из них затонул на их глазах в глубоком месте и им ничего не удалось с него снять. (По этому поводу они очень сокрушались.) Но другой корабль был стиснут льдами и, по мнению эскимосов, был выброшен на берег; судно это и по сей час там находится, хотя оно сильно повреждено.

Затем эскимосы рассказали, что на борту судна они нашли труп. По их рассказам, это было тело очень высокого человека, с длинными зубами.

Они также поведали нам, что оба корабля погибли осенью, то есть в августе или сентябре, а все белые люди пошли к Большой Рыбной реке (река Бакс), захватив с собой не то одну, не то несколько лодок. На следующую зиму в тех краях были найдены их кости.