Испытание на прочность

Какое же счастье, что на сегодняшнее утро никаких планов, кроме выспаться, у Мэрилин не было.

Мало-помалу гостья успокоилась и, наконец, начала говорить. Рассказала о жизни на островах, об океане, о бамбуковой хижине, об урагане, о Мусорной реке, о школе горничных, о мечте попасть в корпорацию, о том, как эта мечта сбылась. О красивом доме, в который ей посчастливилось попасть, и о своем хозяине — мистере Парсоне.

По мере того, как история приближалась к настоящему, Джеллика делалась все отрешеннее, ее взгляд остановился, а голос сделался безэмоциональным, пока она перечисляла унижения, которым подвергалась. Она рассказала про черные пакеты, про диван из светлой замши, про протухший стейк, про свои побеги, про наказания, про то, как мистер Парсон ее воспитывал, чтобы сделать идеальной, про то, как в их дом пришла гостья в сопровождении таких же крупных и страшных мужчин, как те, что отдыхали сегодня во дворе. Как один из этих мужчин говорил с ней и как после их ухода сорвался мистер Парсон. Рассказала про сбитые костяшки пальцев и забрызганную кровью рубашку, про командировку хозяина и автодиагност, про встречу с Рози, про украденный нож, про звонок мистера Парсона, про то, как он вернулся и она, поняв, что не справится с ним, решила себя убить, про остановку кара, про встречу с Джеком, про то, как заманила мистера Парсона в заброшенное здание, а Джек, то есть Рекс, его пытал, заставляя исправлять какой-то документ, после чего убил. Все-все рассказала, даже про то, что было в саквояже…

Казалось, этому рассказу не будет конца. У Мэрилин, которая прожила отнюдь не безоблачную жизнь и повидала немало, от услышанного шевелились волосы на затылке.

— Я думала Джек, то есть Рекс, меня убьет, как и мистера Парсона. Я даже не боялась. Мне так хотелось, чтобы все закончилось, но он… посадил меня в машину и повез в отель, купил одежду, дал новый ИДик, накормил и потом вернулся вместе с Пэм.

Когда рассказ завершился, Мэрилин надеялась, что Джеллика, увлеченная своими переживаниями, не заметит шока, который испытала слушательница. Леди лишь сказала:

— Рекс — последний рыцарь этого мира. Он был бы не он, если бы убил такую, как ты.

Джеллика судорожно вздохнула, прижимаясь к ее плечу воспаленным лбом:

— Он очень хороший…

Мэрилин обдумывала услышанное, а потом осторожно спросила:

— Скажи, Джелли, а когда этот… мистер Парсон принуждал тебя к близости, ты… ни разу не испытывала удовольствия?

Собеседница содрогнулась:

— Нет!

— Тогда еще один вопрос. Он когда-нибудь давал тебе таблетки, вызывающие влечение? Или после которых ты чувствовала себя странно?

Девушка посмотрела с удивлением:

— Влечение? Странно? Нет! — она опять с отвращением передернулась. — Нет…

— Это хорошо, — Мэрилин про себя выдохнула: над девчонкой изощренно издевались, но окончательно психику не вывернули, сведя воедино унижение и наслаждение. Вот уж где было бы проще убить, чем привести в норму. Хотя после такого понятие нормы вообще становится крайнее абстрактным. С другой стороны, она трижды пыталась сбежать. Трижды! И помогла Рексу. Это что-нибудь да значит. Например, что она достаточно отчаянна и упряма. Хорошие качества. Значит, не все еще потеряно.

Конечно, психическое состояние Джеллики вызывало сомнения, если не сказать опасения, с другой стороны, крошечная доза транквилизатора и немного эйфорина позволят снизить тревожность, дадут чуть расслабиться в течение дня, а успокоительное на ночь подарит полноценный отдых. Глядишь, постепенно выкарабкается. С ее-то живучестью! Если за столько месяцев в своем персональном аду не сошла с ума, значит, в нормальной обстановке шансы на восстановление неплохие.

Только нужно будет предупредить мужчин, чтобы не лезли к ней, да и девчонок проинструктировать о сложной судьбе гостьи. Они не дуры, увидят ее шрамы — сами поймут, что к чему, а поскольку конкуренции с мужиками она им не составит, будут жалеть и опекать. А еще, если Джеллика вправду отлично плавает, есть возможность использовать ее умение. Нужно будет проверить.

Мэрилин обдумывала все это, а сама гладила по плечу доверчиво жавшуюся к ней девушку. Кажется, та, наконец, расслабилась. Спина больше не была каменной, лицо хоть чуть ожило… Ну до чего ж хорошенькая!

— Я попрошу Лину, чтобы отвела тебя к нашему врачу. Он подберет курс лекарств, чтобы твоя адаптация проходила легче. А потом вас с Памелой проводят на местную толкучку, купите все необходимое. У вас же ничего нет. Я пока подумаю, кого с вами отправить. Одним за ворота выходить не стоит.

Джеллика благодарно кивнула и отстранилась:

— Леди, можно, я надену куртку?

— Да, конечно… — рассеянно кивнула Мэрилин. — А как вернетесь, сходим еще в одно место. Это будет сюрприз. Ну, успокоилась? — она посмотрела на собеседницу.

Та улыбнулась, впервые живой, хоть и несколько бледной улыбкой:

— Спасибо, Леди.

— Ну, это тебе не меня надо благодарить, а «очень-очень хорошего Рекса», — покачала головой Мэрилин.

И Джеллика улыбнулась ей снова.

* * *