Испытание невиновностью

– Эстер... Эстер, дорогая. – В голосе Аргайла слышалось страдание.

Девушка прижала руку к губам, вспыхнула и вдруг по-детски неловко залепетала:

– Простите... Я не хотела... я забыла... Мне не следовало говорить этого... теперь... о нем... Теперь, когда все кончилось и... и...

– Все кончено, все в прошлом, – поддержал ее Аргайл. – Я стараюсь... мы все стараемся... помнить, что к мальчику следует относиться как к больному. Такое случается... Ошибка природы. Пожалуй, это самое подходящее объяснение. Он посмотрел на Колгари. – Вы согласны?

– Нет! – сказал Артур.

Воцарилось молчание. Это яростное «нет», казалось, неприятно поразило его собеседников. Пытаясь сгладить свою резкость, он заговорил с неуклюжей поспешностью:

– Я... простите, я... Видите ли, вам пока неизвестно...

– О! – Аргайл помолчал, потом обратился к дочери:

– Эстер, может быть, ты нас оставишь...

– Нет, я не уйду! Я хочу знать, о чем идет речь.

– А если тебя это огорчит...

– Разве имеет значение, что там еще натворил Жако? Ведь все кончено, нетерпеливо вскричала Эстер.

– Прошу вас, поверьте, – порывисто проговорил Колгари, – ничего ваш брат не натворил, совсем напротив.

– Не понимаю...

Дверь в дальнем углу комнаты отворилась, и вошла та молодая женщина. На ней было пальто, в руках кожаный портфель.

Она обратилась к Аргайлу:

– Я ухожу. Не нужно ли еще чего-нибудь? Аргайл на мгновенье замялся (наверное, его постоянно одолевают сомнения, подумал Колгари), потом накрыл ее руку своей, будто хотел удержать.

– Сядь, Гвенда, – сказал он. – Это... э-э... доктор Колгари... Доктор Колгари, позвольте представить вам мисс Воэн, она... она... – Он снова запнулся. – Она вот уже несколько лет служит у меня секретарем. Гвенда, доктор Колгари хочет рассказать... или узнать у нас что-то о... Жако...

– Рассказать, – перебил его Колгари. – И с каждой минутой вы, сами того не желая, все усложняете и усложняете мою задачу.

Все смотрели на Артура в немом удивлении, но в глазах Гвенды Воэн, как ему показалось, мелькнула искра понимания. Будто на одно короткое мгновенье они вступили в молчаливый союз. Будто она ему сказала: «Да, знаю, как нелегко бывает с Аргайлами».

«Какая обаятельная женщина, – подумал Артур, – хоть и не слишком молода, вероятно, ей лет тридцать семь – тридцать восемь. Изящная округлая фигура, каштановые волосы, карие глаза. От нее так и веет жизненной силой и здоровьем. К тому же сразу видно, что она умна и понятлива».

Аргайл заговорил в свойственной ему слегка отстраненной манере:

– Вот уж не подозревал, что так вас смущаю, доктор Колгари. У меня и в мыслях ничего подобного не было, уверяю вас. Если бы вы объяснили суть...

– Да, конечно. Простите, я не должен был... Я должен был сдержаться. Просто вы и ваша дочь все время повторяете, что все уже закончилось, все миновало, все – позади. Так вот – ничего не закончилось! Кто-то из великих сказал: «Не должно успокаиваться, пока не...»

– «Пока не восторжествует справедливость», – подхватила мисс Воэн. – Это Киплинг.

Она ободряюще ему кивнула, и он почувствовал к ней благодарность.

– Итак, перехожу к сути, – начал он. – Когда вы все узнаете, то поймете мои... затруднения. Вернее, мою тревогу. Сначала несколько слов о себе. Я геофизик и недавно участвовал в антарктической экспедиции. Вернулся в Англию всего несколько недель назад.

– Экспедиция Хейса Бентли? – спросила Гвенда. Он с признательностью на нее посмотрел.

– Да. Она самая. Говорю об этом, чтобы вы могли составить представление обо мне, а также чтобы объяснить, почему я почти два года не имел сведений о том, какие... события тут у вас происходят.

Гвенда снова пришла к нему на помощь.

– Вы имеете в виду судебные разбирательства?

– Да, мисс Воэн, именно их. – Он посмотрел на Аргайла. – Простите, ради Бога, если я невольно причиню вам боль, но мне необходимо уточнить некоторые данные. Девятого ноября позапрошлого года, около шести часов вечера между вашим сыном Джеком Аргайлом, Жако, как вы его называете, и его матерью, миссис Аргайл, состоялся разговор.

– Да.

– Джек сказал матери, что попал в затруднительное положение, и потребовал денег. Такое случалось и прежде...

– Много раз, – вздохнул Лео.

– Миссис Аргайл ему отказала. Он начал ей угрожать. Потом выскочил вон, крикнув напоследок, что еще вернется и она «поплатится» за свой отказ. «Ты что, хочешь, чтобы меня в тюрьму засадили?» – спросил он тогда. «Мне начинает казаться, что это пошло бы на пользу!» – в сердцах ответила она.

Лео Аргайл беспокойно задвигался.

– Мы с женой обсуждали как-то и этот вариант. Мальчик приносил нам так много огорчений. Мы столько раз ему помогали, хотели, чтобы он начал новую жизнь. И нам казалось, что, может быть, такое потрясение, как тюрьма... воспитает его... – проговорил он упавшим голосом. – Однако, прошу вас, продолжайте.