Испытание. По зову сердца

Москва уже жила войной. Навстречу девушкам шагал мужчина с сыном на руках, а рядом с ним заплаканная женщина несла в руках небольшой чемоданчик — отправляла мужа на фронт.

Из ворот строительного городка вышла большая группа молодых людей в сапогах, с мешками за плечами. На перекрестке Вера и ее подруги перегнали двух парней, ссутулившихся под тяжестью туго набитых мешков. За ними шли подавленные горем матери, вытирая на ходу слезы.

— Нагрузила ты, мама, меня, все равно как переселенца, вот увидишь, все брошу! — сказал один из парней.

По другую сторону тротуара шел сгорбленный священник в коричневом подряснике и в черной шляпе. Он старался высоко держать голову, а жена его семенила рядом и плакала навзрыд. Впереди широко шагал молодой человек тоже с мешком за плечами, вероятно, их сын.

Дальше повстречалась подвыпившая компания — провожали друзей на войну. Гармошка разливалась на все лады.

Когда девушки подошли к дому, где находилось студенческое общежитие, возле подъезда уже стояли машины. Около них толпились уезжавшие на фронт студенты.

— Давайте на машинах отправим вещи, а сами пойдем пешком, — предложил секретарь комсомольской организации.

— Правильно! Пешком и с песнями! — крикнул Урванцев.

— Что-то не до песен сейчас... — возразил Вася Воронцов и обнял за плечи Аню Вихореву.

— Именно с песнями! — настаивал Урванцев. — Да с такими, чтоб фашистам тошно стало!

Секретарь поднял руку и громко скомандовал:

— Смирно! — Все стихли. — Товарищи, пора строиться!

Ребята, подхватывая девушек под руки, становились в ряды.

Аня потянула Веру за рукав, но Вера осталась на месте.

— Чего ты? Грустью ведь не поможешь...

— Я не грущу, Аня, а думаю...

— Об Иване Севастьяновиче?

— Нет, не о нем... Я думаю: как можно в такое время нам оставаться в тылу?

Ее слова упали как искры на сухой порох. Девушки, обступив Веру и Аню, заговорили звонко и разноголосо:

— Правильно, Верушка! Стыдно комсомолкам отсиживаться, да еще студенткам авиаинститута!..

— Чем мы хуже ребят?

— Идемте в призывную комиссию!

Вера остановила девушек:

— Девчата, сегодня проводим наших, а завтра — в райвоенкомат! В эту же комиссию, которая наших ребят призывала! Принимайте, мол, нас — мы члены авиаклуба имени Чкалова!

— Молодец, Вера!

— Мы сами об этом думали!

— Пусть попробуют не пустить нас на фронт!

Девушки обхватили Веру тесным кольцом и гурьбой пошли вслед за шагающим строем.

ГЛАВА ПЯТАЯ

В воздухе кружились самолеты. Вера прошла последний круг и повела свою машину на посадку.

Внизу, подняв белый флаг, стояла Аня. Рядом с нею наблюдал за полетами старший инструктор майор Кулешов. Зная, что строгий взгляд Кулешова следит сейчас за ее самолетом, Вера подумала: «Опять что-нибудь заметит и снова заставит повторить...» Старенький У-2 трясся и скрипел, казалось, он волнуется не меньше, чем его командир.

А тут, как назло, пронесся почти крыло в крыло самолет Кости Урванцева, и Вера сама не заметила, как очутилась у земли. Чтобы выправить посадку, она потянула на себя ручку, но было уже поздно: колеса стукнулись о землю, и самолет, подскочив, запрыгал «козлом». Теперь для Веры было ясно, что она провалилась и виноват в этом Урванцев! «Я ему покажу, — с досадой думала она. — Отчитаю этого лихача при всех, на комсомольское собрание его вытащу!»

Подрулив самолет к стоянке, она перевела мотор на малые обороты, соскочила на землю и подошла к старшему инструктору с рапортом.

— Вам, Железнова, нужно еще потренироваться, — выслушав рапорт, спокойно сказал Кулешов и, увидев ее грустное лицо, поспешил успокоить девушку: — На фронт, Железнова, вы еще успеете!

— Если бы не Урванцев, я бы села нормально! — смотря Кулешову прямо в глаза, сказала Вера. Она ожидала, что инструктор ее поддержит. — Ведь это из-за Урванцева я «козла» дала?..

— В воздухе у вас тоже не было уверенности, — ответил Кулешов. — Подумайте, товарищ Железнова: вы же идете на фронт. Для вас, да и для меня, несущего за вас ответственность, очень важно, чтобы вы вели самолет уверенно. Это дается не сразу, нужны упорные тренировки.

Вера хотела возразить, но он строго взглянул на нее.

— Идите отдыхайте, на сегодня хватит! В шесть утра снова на аэродром! А Урванцева тоже заставлю тренироваться! — И он показал на самолет Урванцева, который в этот момент сделал слишком резкий разворот. — Видите, как выкомаривает? Много лихости, да мало опыта. Ему еще очень много нужно над собой работать!..

Приземлившись, Урванцев подошел к инструктору с рапортом. Вера бросила на него злой взгляд. Молодой летчик багровел, слушая нравоучения Кулешова, и стал запальчиво оправдываться:

— Товарищ майор, вы неправильно ко мне подходите, я буду протестовать... Я должен с этой партией уехать на фронт. Вы...

— Прекратить пререкания! — резко оборвал его Кулешов. — Вы на военной службе, а не на собрании. Делаю вам замечание! Завтра в шесть ноль-ноль быть на аэродроме.

Урванцев небрежно повернулся и пошел. Кулешов вернул его и потребовал выполнить поворот четко, по уставу.