Испытание Тьмой

Серое Ничто по ту сторону Врат выплевывает на Арену черный шар. Нет, не шар — яйцо. Извилистые трещины кромсают гладкую оболочку на несколько частей, и в клубах темного дыма из яйца «вылупляется» Неописуемый, Азатот. Ни один язык, включая богатые образами и метафорами (а также метаформами и метаморфами) диалекты Старого Мира, не в силах описать Его облик даже с долей приближения к реальности.

Властелин Всего-и-Ничего, дитя Первозданного Хаоса, Азатот возвышается над четверкой твоих учеников подобно Знаку Рока. И ледяное безмолвие делает Его еще страшнее…

«Zexowe-Azathoth! — слышен надрывный возглас Врага. — Zenoxese, pioth, oxas zaegos, mavoc nigorsus, bayar!»

И снова твоя мысль, приказ Игрока, запаздывает на долю секунды: Арген, воздев Меч Теней в традиционном приветствии Звездной Гвардии, выступает на два шага вперед. Нереальность слегка содрогается, когда западный сегмент Арены отделяется вторым барьером.

Бросив вперед две самые могущественные Фигуры, Враг не заявляет предварительного поединка — видимо, Он желает завершить все одним ударом. Признаться, на такой поворот событий ты и не рассчитывал, потому что он выгоден скорее твоей стороне, нежели Древним, умеющим быстро восстанавливать Свои силы.

Впрочем, тем лучше. Долгая, затяжная война — это забава в первую очередь для любителей похвастать своим талантом стратега. Или для жаждущих массовых кровавых зрелищ. Ты ни к тем, ни к другим не относишься и потому приветствуешь выбор Врага.

Итак, следует очередной ход — и новый куплет Менестреля, исполненный скорее в манере ярмарочного певца:

Крадущийся, шепчущий, ужас пустот —
Он много имен имеет.
И молот, что грянет о створки ворот,
Коснуться его не смеет.

Если Азатот был просто неописуем, то возникший из Пустоты следующий противник вообще не имеет постоянной формы. По Его неуловимо изменяющемуся телу пробегают все цвета и оттенки, какие только способен различить твой глаз; неизменным остается лишь одно — дрожь. Это не страх даже и не физическое отвращение — названия этому чувству ни в одном языке нет. По самой Ткани Существования проходит мелкая рябь при появлении на Арене Ньярлатотепа — Могучего Посланника, Тысячеликого.

«NRRGO, Iaa! Nyarlathotep!» — выдыхает Враг.

Не колеблясь ни мгновения, Яромир принимает ипостась Повелителя Огня и движется вперед, положив левую ладонь на рукоять метательного молота. Тысячеликий, обернувшись в пелену Крадущегося Хаоса, обращает внимание на противника и делает неопределенное движение той частью тела, что в данную долю секунды заменяет Ему голову. Возможно, это пренебрежительное хмыканье; возможно — нечто вроде уважительного кивка; или же — нечто совсем иное, у Древних иные традиции и иные чувства.

Противники сами собой занимают восточный сегмент Арены (Нереальность сотрясается подобно телеге на ухабистой дороге), а Враг, напряжение которого уже более чем ощутимо, все продолжает претворять в жизнь Свою стратегию.

В едком голосе Безумного Менестреля слышится отчетливое недоумение, лишь слегка прикрытое сардонической музыкой:

Порок и предательство, боль и навет
В душе угнездились прочно;
Копье черноты — о немеркнущий свет! —
Разит детей Вечной Ночи!

Тут ты позволяешь себе усмехнуться, ибо уже знаешь, КОМУ надлежит быть очередным противником. И наполненная безумием тирада Врага — «Zariatnatmix, janna, etitnamus, hayras, fabelleron, fubentronty, brazo, tabrasol, nisa, varf Shub-Niggurath!» — не застает тебя врасплох.

С видом неимоверно важной персоны из серого провала Серебряных Врат появляется черный козел. Вернее, Великий Черный Козел Лесов, чей облик и проклятое в веках Имя — Шаб-Ниггурат — известны в некоторых краях Гондваны. Луджи стискивает зубы, ее боевая раскраска обращается в подобие боевых доспехов — и чернокожая амазонка направляет острие тяжелого Копья Теней на угнетателя многих поколений своих предков. Раздвоенное копыто правой передней ноги Черного Козла пробивает дыру в покрытии Арены, но податливая ткань Нереальности тут же затягивает изъян.

«Gabots membrot!» — произносит Луджи слова, которые должен был бы сказать Враг. Она и Шаб-Ниггурат тут же оказываются огражденными новым барьером, в южной части Арены.

Враг, однако же, продолжает первоначальный план. Комментирующий Его действия Менестрель лишь пожимает плечами:

Безмолвный как смерть и холодный как лед,
Он стрелы метает глазами.
Под маской — Ничто, Пустота, Переход
Сквозь звезд роковые грани…