Испытание верностью (СИ)

В ванную нужно было занимать очередь чуть ли не с самого утра. Ближе к девяти часам дядя Вася потерял терпение, заявив, что пойдет в душ к соседке, если его не пустят побриться в течение десяти минут.

— Вась, потерпи ещё немножко. Мы поедем в салон красоты и ты можешь потом бриться сколько душе угодно. Хорошо?

— Ничё так. Слышала, Лид? Они, значит, по салонам там всяким будут разъезжать, а мне – «корячься милый над раковиной». Да?   

— Васенька, ну что ты за человек такой, бу-бу и бу-бу. С самого утра. Голова уже от тебя болит.

— Конечно «бу-бу», Люда. А как иначе? Полный дом баб и рубашку некому погладить…

И так ещё целый час. Благо, я решила пойти с распущенными волосами без всяких там замороченных причесок. Как заявил всё тот же дядя Вася, такие волосы как у меня грех прятать. Так что преспокойно прошла в зал и погладила злополучную рубашку, за что заработала пламенный поцелуй в щеку.

Когда ванная всё же освободилась, дядя Вася благосклонно пропустил меня вперёд, попросив взамен помочь с галстуком. Да без проблем.

К визажисту я не поехала, как меня не упрашивали. Не потому, что не хотела, а потому, что было совестно оставлять Василия одного. Решили, что Таня с Людой после салона сразу поедут в ЗАГС, а нам предстояло встретить отца с братом на вокзале, прикупить цветов и уже общим составом подтянуться к Дворцу Бракосочетания.  

Чтобы не доводить бедного мужчину до инфаркта, постаралась как можно быстрее принять душ и накраситься в спальне. Странно, но помимо свадебной горячки, которая задела и меня невольно, было ещё какое-то непонятное ощущение. Волнительное что-то. Необъяснимое. Засело в груди с самого утра, да так и осталось, ожидая своего времени. От этого ворох мурашек рассыпался по телу, заставляя нервничать больше положенного и с замиранием сердца всматриваться в свое отражение.

Впервые за долгое время улыбнулась. Весело, открыто, от всей души. Понравилось. Сегодня я увижусь с братом – чем не повод для радостной улыбки?

— Ну, что, племяш, поехали? — в комнату заглянул дядя Вася и восхищенно присвистнул: — Ого! Вот это преображение. Ты решила всем мужикам отвал башки продемонстрировать?

— Почему сразу отвал? — удивилась, посмотрев напоследок в зеркало. Ничего особенного. Обычный макияж. Платье, пускай и по фигуре, но далеко не вызывающее. Волосы? Мне и самой нравилось, как они тяжелой массой спадали на спину. А дальше… а дальше всё как у всех.

— Потому что красивая очень, — прозвучало в ответ, после чего он скрылся за дверью, попросив поторопиться.

Ровно в двенадцать часов я стояла на перроне, всматриваясь в лица покидающих вагон пассажиров.  Нервничала невероятно. У брата было два судебных заседания, и я ни на одном не присутствовала.

Первым на землю ступил папа и тут же оказался в моих крепких объятиях. Пускай он не знал всей правды, но с ним я чувствовала себя самой собой, как в прежние времена.

Потом наступил черед брата. Вот тут меня слегка пошатнуло, потому что на меня смотрел не двадцати двухлетний парень, севший в тюрьму на кануне защиты диплома, а мужчина, успевший получить от жизни суровый урок.

Стоило папе перейти в объятия дядь Васи, как я оказалась прижатой к широкой груди, не имея возможности пошевелиться.

— Сестрёнка-а-а-а, как же я соскучился.

— Я тоже, Дань… — горло сжалось от подступивших слёз. Как не старалась не реветь – разревелась. И чего, спрашивается? Тут радоваться надо, визжать и орать на всю глотку, а я зарылась лицом в его рубашку и сдавлено всхлипывала, отпуская со слезами весь кошмар, что пришлось пережить.

— Ну-у-у, Лида. Прекращай. Словно на войну провожаешь. Жив, здоров, всё хорошо… здравствуйте, дядя Вася, — не отпуская меня из объятий, Даня пожал протянутую руку, и мы все направились к стоянке.

— Как доехали?

— Да нормально. Проводник смешной попался. Всю дорогу анекдоты травил.

— Прости, что не приехала, — прошептала, желая поскорее избавиться от груза вины.

— Так ты из-за этого разревелась? Ого-о-о, как всё запущено. Какие обиды? Ты что? Да если бы не ты, я так бы и сидел все восемь лет.

Я обалдело уставилась в смеющиеся серые глаза, испугавшись, что он каким-то образов в курсе моих приключений.

— Я… не понимаю, о чем ты?

— Ой, только не надо скромничать, ага? Я помню, как ты обещала вытащить меня на первом свидании, да и Студинский не просто так нарисовался со своим адвокатом. Так ведь? Я теперь перед ним в долгу. Классный мужик. Правда, пап? Чего только стоит Юркин арест. Он в городе такой шмон навел, что все крысы бросились врассыпную.

Отец только загадочно улыбался, утвердительно кивая в ответ. Я попросила его не говорить о беременности пока не вернусь домой. Так что Даня ещё не знал самого главного.

— … Егор Андреевич надавил на ректора и тот пообещал в скором времени повторно собрать комиссию по защите проекта. — Продолжал шокировать брат, развалившись на переднем сиденье такси. — А ещё он взял меня к себе на стажировку. Сама понимаешь, пока не получу диплом – только так.