Испытание веры

Блюда, что подавали Лора и Абигайль, были простыми. Иначе у пионеров не бывает. Но простое кушанье, сделанное искусными руками, стоит изысканного. Во всяком случае, Иеро давно не ел с таким воодушевлением, как сегодня.

Его расспрашивали о жизни в Аббатстве, он отвечал в меру собственной осведомленности. Спрашивали, какое впечатление производит Но-Ом. Самое замечательное. А поселение круглолицых? Он видел очень мало. А шаман? Правда, что он живет в хижине из человеческих костей?

Костей в хижине всего ничего, завеса на двери. Пальцы, запястья прежних шаманов. Очевидно, по представлениям язычников, подобная завеса ограждает шамана от зла.

Когда обед подошел к концу, Иеро решил, что собеседники, особенно Сара и Лора хотели бы задать вопросов много больше, но чувство приличия заставляло их сдерживаться. Ничего удивительного, новый человек в поселении надолго оставался в центре внимания, если выкладывал известия скупо, расчетливо. А бухнуть все разом значило разочаровать слушателей, настроенных на долгое, занятное дело — выпытывать кроха за крохой подробности жизни в Аббатстве, на Большой Земле. Поселенцы до некоторой степени, действительно, чувствовали себя островитянами. Многие дни пути по Тайгу делали Аббатство чем-то далеким, малодоступным. Воистину, путешествие на корабле доставило бы меньше забот. Корабль плывет сам, да и груз может взять несравненно больший, чем даже большой караван.

Женщины подали манную брагу и покинули мужчин. Теперь можно было говорить серьезно, но о чем? О насущных нуждах поселения Иеро знал еще очень, очень мало, и, не желая попасть впросак, предпочитал больше слушать.

— Семнадцатый шурф — самый обещающий. Содержание рашшина в руде — ползолотника на центнер. В остальных меньше. Нужно устраивать шахту, — Им-Зик говорил коротенькими фразами. Скажет — помолчит, скажет — помолчит. От этого слова становились тяжелее. Весомей. Да и сам Им-Зик был человеком, способным двигать горы — не очень высоким, но очень крепким. Горняки — люди особенные.

— Мы уже начали заготавливать крепеж, — достопочтенный Хармсдоннер смотрел даже не в корень проблемы, а на три сажени глубже. Во всяком случае, такое складывалось впечатление. — Ползолотника, что ж… Ползолотника тоже пригодятся. Два раза по ползолотника — уже золотник. Как раз на один панцирь. А что еще в руде?

— Свинец, много свинца. И золото. Оно не в руде, а в кварцевой жиле. Как девичья коса, переплетаются. Свинцовая и золотая жилы то есть.

Познания Иеро в геологии не позволяли судить, нормально это, или редкость. Поскольку рашшин вообще был редкостью, нужно думать, и переплетение жил тоже редкость.

— Золото тоже добро, не выбрасывать же. Союзу Аббатств пригодится, его ценят на берегах Внутреннего моря. Совет Аббатств даже планирует послать Большой Караван к берегам Лантического моря-окияна, установить посольство и завязать торговлю. Вот товару прикопят, и — в путь-дорожку. Тут наше золото и скажется, — достопочтенный Хармсдоннер подлил манной браги Иеро. — Я вижу, вы оценили продукт нашего теплого сада.

Иеро только сейчас заметил, что осушил бокал.

— Теплого сада, достопочтенный Хармсдоннер?

— О, поселенцы — люди находчивые. Почтенный Рэндольф, с которым вы познакомились утром в церкви, устроил рядом с горячими источниками садик. В пещерах, естественно. Теплая вода дает результаты невиданные — манна растет пышная, сладкая, и брага из нее не уступает виноградному вину — так мы, поселенцы, самонадеянно утверждаем.

— Вино и впрямь отменно, — согласился Иеро. Знатоком вин он не был, но темно-вишневая влага в бокале ему действительно нравилась. — Но сегодня с меня довольно. Нужно подготовиться к завтрашнему походу на озеро, разведать как и что.

— Пер Иеро хочет посмотреть на Озерного Сайрена, — пояснил достопочтенный Хармсдоннер советнику.

— Никогда не слышал. У нас тишина. Мне пора, — поднялся из-за стола Им-Зик. — Иду к штреку. Начнем разработку. Время летнее, дорогое.

— Лучше бы его и никогда не слышать. Пер Иеро, вскоре ко мне должен зайти капитан Брасье. С ним мы и обсудим ваше предприятие, — удержал старшина Иеро.

Тот охотно остался сидеть за столом. Сегодняшний день непростой, можно чуть-чуть и отдохнуть. Да еще брага. Славная штука, но клонит ко сну. Впредь правило — не выпивать больше бокала.

— Хорошо, достопочтенный Хармсдоннер. И вот еще… — Иеро, наконец, вспомнил. Весь день где-то бродила мысль по окраинам сознания, насилу пробилась. — Вы говорили, что после пера Кельвина остались бумаги.

— Да… Да, конечно.

— Мне бы хотелось ознакомиться с ними.

— Разумеется, пер Иеро. Я распоряжусь, и бумаги, которые хранятся в архиве поселения — знаете, архивы растут быстрее, чем города, — эти бумаги вы получите сегодня же.

— Благодарю вас, — одной заботой меньше. И одной заботой больше — нужно будет попытаться найти причину того, что случилось с пером Кельвином в его записях.

— Я вас оставлю, отдохните чуть-чуть до прихода Брасье — достопочтенный Хармсдоннер покинул столовую. — Заодно распоряжусь насчет бумаг и об изготовлении панциря с секретом для вашего помощника.