Испытание веры

Первый год ушел на обустройство, постижение принципов работы Города-подземелья. Он словно ждал нас, готовый принять, обогреть и накормить своих новых хозяев, но мы в своем невежестве пытались брать с бою то, что приуготовлялось нам щедрой дланью Провидения. Сколько времени мы тряслись над каждым глотком воды, пока не поняли — Подземелье всегда напоит и омоет любого из своих жителей вдосталь. Мы пытались выращивать плоды нашего Мира там, на поверхности, а в глубинах подземная манна зрела не лунами — днями, и сколь ее не ешь, не убавится. Наконец, мы пробовали ставить жалкие шатры, срываемые ветрами и засыпаемые песком, а внизу располагались покои, достойные легендарных римских цезарей, покои, которым не страшны стужа, бури и чудища, населяющие поверхность. К счастью, в ту пору не только мы ничего не знали о чудищах, но и чудища ничего не знали о нас — и это лишнее доказательство того, что Провидение простерло над нами свою длань.

Последний раз, когда мост между Нашим Миром и Миром Красного Песка был опущен, мы передали летопись первого года, в которой изложили все подробности наших нелепых, смешных а подчас и опасных попыток жить здесь по законам Тайга, показали, как можно сразу, буквально в считанные дни если не постичь Подземелье (мы и сейчас постигли лишь малую, быть может, совсем малую его часть), то устроиться в нем. Мир Красного Песка велик, единственное ли наше подземелье в нем, или их множество — как знать? Новые партии поселенцев, которые, несомненно, устремятся сюда вслед за нами, благодаря описанию избегнут ненужных промедлений и опасностей. Поэтому я пишу о Подземелье вскользь — Аббатство о нем знает достаточно и без этих записей, а я должен чтить завет величайшего Лек-Сия писать так, чтобы мыслям было тесно, а словам просторно, то есть писать емко, без разбрасывания слов по пергаменту. К тому же всегда нужно помнить — тебя подслушивает Нечистый. Хотя я сомневаюсь, чтобы он в ментальном соглядатайстве может достичь Мира Красного Песка, исходить следует из худшего.

За год пер Шейкли научил меня многому, и, прежде всего, развил мою способность перемещаться в Навь. Я бродил но ее причудливым тропинкам, не уходя, впрочем, далеко от Мира Красного Песка. Когда спустя год пер Шейкли отправился на встречу с представителем Аббатства, он взял меня с собой — вдвоем оторваться от Мира легче, чем в одиночку.