Испытание Виктории

В его объятьях Тори была именно там, где всегда хотела быть.

Вздохнув, она позволила его сердцебиению отправить себя в мир снов.

* * *

Виктория слышала биение своего сердца. Повсюду, насколько могли видеть ее глаза, простирались разруха и опустошение под болезненным желто-зеленым небом. Сняв шлем, девушка хотела сделать глоток свежего воздуха, но, закашлявшись, быстро закрыла рот. Она ничего не слышала. Тишина оглушала. Не было ни птиц, ни насекомых, ничего…

— Не очень-то красиво, да, дружок?

Обернувшись, девушка увидела дедушку Джейкоба, сидящего на валуне и вырезающего

что-то на куске дерева.

— Где мы находимся, дедушка?

— На лугу.

— На лугу? На нашем лугу? На Земле?

— Да.

— Но…

— Кэсси была права. То, что не разрушила бомба, разрушили обломки Луны.

— Почему я здесь?

— Мне нужно, чтобы ты кое-что увидела.

— Что? Здесь же не на что смотреть.

— Ты смотришь недостаточно близко.

Двинувшись с места, девушка подняла мелкую пыль, от которой снова закашлялась. Заглянув за валун, она увидела три могилы, каждая была подписана.

— Что? — Тори не хотела знать, что найдет, но ноги двигались сами. — Джейкоб Чемберлен, — прочитав вслух, она посмотрела на дедушку, но тот только пожал плечами. — Ты же знаешь, что я ушел. Если бы я этого не сделал, как бы говорил с тобой? — Кассандра Чемберлен. Виктория Линн Чемберлен, — продолжила она читать, а затем смущенно посмотрела на него. — Но я не умерла, как и тетя Кэсси.

— Но некоторые так думают.

— Но…

— Подумай, Виктория, — Джейкоб требовательно посмотрел на нее.

— Как… Кто… — если есть могилы, значит, кто-то жив. На Земле есть живые?!

— Да, но ненадолго.

— Что ты имеешь в виду? — он не ответил, и Тори подошла ближе. — Дедушка, — она осторожно взяла дерево из его рук. — Бретт, — прошептала она. — Мой брат! Он жив!

— Да.

— Но как?

— Ты знаешь. Ты всегда это знала. Ты просто забыла.

— Что? Что я забыла? — внезапно повсюду раздался звук. Что-то противное.

— Надень шлем, дружочек, от бури тебе станет плохо, — выполнив совет, девушка услышала его последние слова. — Ты должна поторопиться. Если хочешь спасти их, ты должна поторопиться. Я люблю тебя…

Небо резко потемнело, и послышался шум дождя.

* * *

Сев на кровати, Виктория лихорадочно искала глазами дедушку. Куда он отправился? Внезапно она поняла, что лежит в постели Лукаса, одна. Это был просто сон… сон… не так ли? Где Лукас? Звук льющейся воды сообщил, что он в душе. Глянув на часы, девушка поняла, что времени прошло не так много. Почему Лукас в душе? Поднявшись, она отправилась узнать.

Упершись руками в стену, Лукас пытался взять себя в руки. Он не мог оставаться рядом

с возлюбленной, страстно нуждаясь в ней, желая разбудить ее и получить взаимное удовлетворение. Виктория была открыта и отзывчива, она кричала, получая свое освобождение. Что она сделает, когда он будет внутри нее? Черт, он должен перестать думать об этом! Сунув голову под воду, он пытался заглушить желание. Это всего лишь двадцать четыре часа. После девяти циклов он мог бы сдерживать себя намного дольше.

«Боже, как же он прекрасен!» Любимый прислонился к стене, а вода стекала по его массивным плечам вниз по четко очерченной спине, по его прекрасной заднице. Ее пальцы жаждали прикоснуться к нему, ласкать его так, как он ласкал ее, доставить ему удовольствие. Проскользнув в душ, Тори провела руками по его плечам, проследила изгиб позвоночника, прошлась пальчиками по закаленным работой мышцам. Захваченная своими ощущениями, она не заметила его абсолютную неподвижность и растущее напряжение. Продолжая свои исследования, ее пальцы скользнули по его боку, исследуя изгиб его прекрасной задницы. Скользнув дальше, девушка почувствовала, как Лукас дернулся.

— Не трогай меня! — от его грубого голоса руки Виктории замерли. Она слышала это

от него раньше, именно этот тон, в этой самой комнате. Господи, что она наделала? Он пришел сюда, чтобы побыть одному, почему она это не уважает?

Лукас сопротивлялся ее прикосновениям — сколько мог — но знал, что если она прикоснется к его стволу, его контроль сломается. Повернувшись, он намеревался сказать ей именно это, но, увидев ее опустошенный взгляд, понял, что натворил. Что он только что сказал?!

— Виктория…

Руки девушки безвольно опустились, и тень набежала на ее лицо. Она быстро отступила назад, натыкаясь на стену.

— Я… я… — поняв, что не может говорить, Тори попыталась убежать.

— НЕТ! Боже, НЕТ! — Лукас обнял ее напряженное тело и притянул к себе. Что он натворил? Она пришла к нему открыто, честно, желая его, желая доставить ему удовольствие, а он опять отверг ее. Целуя влажное плечо и чувствуя, как Тори пытается отстраниться, он глубоко вздохнул. — Прости! Прости! Я идиот! — он прижался к ее плечу, пытаясь поцелуями унять боль.

— Нет, это ты прости. Ты пришел сюда, чтобы побыть одному. А я вмешалась, — ее голос такой же напряженный, как и тело, в нем не было никаких эмоций. — Позволь мне уйти.

— Нет! К черту, Виктория! Кричи на меня! Ори на меня! Я не имел права говорить это.