Испытание выживанием (СИ)

Легкое эхо выстрелов справа сменилось на оглушительную пальбу, резонирующую по стеклам зданий. На этот раз стрелял уже не FAMAS, а нечто гораздо крупнее. 30-миллиметровая пушка с башни Боксера, например. Видимо, зараженные подбирались к мостам быстрее, чем их отстреливали французы с дальномерными прицелами.

Здесь всего два моста, ведущих на противоположный берег, оба блюдутся бойцами с тяжелой колесной бронетехникой. Нам необходимо удержать тварей на противоположном берегу как можно дольше, потому что как только они пересекут реку и разбегутся по городу, ситуация резко выйдет из-под контроля.

— Твою мать! Они уже здесь! — закричал кто-то.

Крик утонул в радиопомехах. Слева за зданиями раздались длинные автоматные очереди.

— Кто доложил?

— Где они?

— С какой стороны?

— Я ничего не понимаю!

— Пекарь! Разъясни! — кричали командиры, перебивая друг друга.

Командир ЗРК «Роланд» и по совместительству его главный оператор позволил себе пять секунд задержки прежде, чем доложить. Я представлял, как он судорожно выслеживает на радаре подозрительные перемещения объектов в радиусе двух километров. Все перемещающиеся объекты мигали белыми точками на раздражающем оранжевом фоне радара, зараженных можно отличить от людей по своеобразной ломаной траектории движения и скорости перемещения, которая в два раза быстрее человеческой. А потому чтение радара стало для Пекаря чтением Библии, спасающей наши жизни. За год практики он поднаторел в этом навыке. Когда-то я попытался постичь премудрости чтения радара, Пекарь посмеялся надо мной, увидев, насколько я безнадежен. Честно говоря, за этим делом легко растеряться и психануть: там и волки, и лоси, и брошенные фермерами коровы отображаются, поди отличи их от кровососущих тварей. Радару-то пофиг, кто из них кто, он размеры объекта вычленяет, а не его вкусовые предпочтения. Нам же читать радары жизненно необходимо в буквальном смысле.

К сожалению, пять секунд — невозможно дорого в борьбе с монстрами, которых я завидел еще до того, как Пекарь забил тревогу истеричным выкриком:

— Спартан-2! Восток, ребята, восток! Они уже пересекли мост! Направляются к музею!

А значит направляются к автобусам.

— Вижу их! — заорал Исайя рядом.

Резким движением он вскинул автоматическую винтовку, прильнул к прицелу, и война разразилась на нашей улице.

В каком-то трансе, где мозг резко увеличивает обороты, я целую вечность наблюдал за тем, как из-за угла прямо на меня выбежали три тени. По характерным рыскающим прыжкам на четырёх конечностях было ясно, что это не пехотный отряд из Спартана-2. Те, скорее всего, уже лежат мертвые всего в пятистах метрах от нас, а значит один из мостов потерян.

Как только справа раздались первые выстрелы Исайи, мозг вышел из замедленной реальности, оцепенение отпустило, я выставил винтовку вперед, вжал приклад в правое плечо и зажал спусковой крючок.

Пули тут же засвистели в сторону кровожадных монстров, скрывающихся в тенях ночного города. Я едва видел, куда палил, лишь визги обозначали попадание в цель, но тени продолжали приближаться, изредка они сверкали белесыми вспышками, когда на них падал тусклый свет луны, скрывающейся за облаками, а потом они наконец выбежали на открытую местность и я увидел их.

Небесное светило, словно подговоренное богом, вылезло в эту ночь в первый свой долбанный раз, чтобы мы лицезрели изобретение создателя во всем его уродстве и ужаснулись.

Изорванные в клочья одежды, забрызганные кровью и мешковатые на высохших телах, до сих пор свидетельствовали об их прошлых жизнях: цветастое ситцевое платье, какие бывают у фермерских жен; белый воротничок в истертом на локтях твидовом костюме, как у страхового агента; бунтарская футболка с факом на груди и чересчур короткие шорты, как у подростка, переживающего половое созревание. До созревания дело так и не дошло, потому что девчонка превратилась в лысого монстра, бегущего на меня на четырех конечностях. Они скалились и рычали так громко, что я услышал их задолго до того, как увидел.

С опытом я стал различать их возраст. Не человеческий, а зараженный. Чем дольше человек бегает в форме монстра, тем больше он в него превращается. Тело усыхает из-за отсутствия белка в пище, кровь питает их развитые мускулы — придает им небывалую мощь. Время и пища растит им мышцы на ногах и руках, конечности становятся одинаково массивными и длинными, а также сильными настолько, чтобы прыгать на три-четыре метра. Ротовая полость деформируются, зубы сменяются на острые клыки в три сантиметра длиной, а их тип питания — плотоядный — развивает челюсти в широкие пасти, чтобы можно было мясо отрывать килограммовыми ломтями. Таких «опытных» кровососов мы, слава богу, видели нечасто. Говорят, двое таких могли перевернуть джип. Кто бы мог подумать, что у кровососов есть свои собственные стадии созревания.