Испытания любимого кота фюрера в Сибири

Но присутствие объекта съемки объяснялось просто.

Верзила с лицом ребенка намертво запомнил, как именно здесь получал щедрые подарки.

Идиоту, непонятно за что, перепало сказочное богатство.

Рекламный буклет снегоходов от браконьера.

Погремушка от сердобольной дамы.

Мятная жвачка от практичного ветеринара.

Свисток от доброго тренера.

Неработающий освежитель воздуха на присоске от смешливого шофера.

Авторучка от золотого магната.

Верзила каждый день приходил на священное место и подолгу торчал возле лужи, ожидая повторения чуда.

Прежние дары исчезли безвозвратно.

Мятная жвачка закончилась.

Свисток отобрали мальчишки.

Буклет унесло ветром.

Погремушку раздавила копытом дойная корова.

Освежитель воздуха утонул в свежем навозе.

Авторучка, выпав через дырявый карман, затерялась в траве.

Верзила ждал и дождался.

Начальник охраны указал пальцем на объект съемки.

Виртуоз ракурса и светотени, пристроив шлем на руль мотоцикла, подкрался к идиоту и принялся щелкать затвором фотоаппарата.

Юродивому не понравился странный звук и тревожный блеск уродливой штуки с круглым стеклом.

Фотограф не унимался.

Не выдержав напора, идиот рванул прочь.

Начальник охраны мгновенно заарканил верзилу тунгусским лассо.

Фотограф успел запечатлеть охоту на человека.

Ветеран, чтобы успокоить идиота, достал из пакета немецкие презенты.

Большеротый щелкунчик, крутобокий боров и массивная кружка привели юродивого в детский восторг.

Регулярное сидение в волшебной луже принесло вожделенный результат.

Фотограф то брал физиономию с блаженной улыбкой крупным планом, то сосредоточивался на фигуре.

Идиот успокоился, спрятав за пазуху рваной майки кружку и зажав в грязных кулаках скользкого борова и гладкого щелкунчика.

Начальник охраны убрал аркан в багажник.

По шоссе в обе стороны неслись машины, не обращая внимания на странную группу.

Виртуоз ракурса и светотени попросил начальника охраны вызвать у невменяемой модели слезы.

Ветеран грубо вырвал у идиота щелкунчика.

Юродивый расплакался, вымаливая игрушку обратно.

Фотограф приседал на одно колено, забегал сбоку, приближался вплотную, отступал подальше и щелкал, щелкал, щелкал.

На безмятежном фоне сибирского пейзажа рыдающий верзила смотрелся униженным и оскорбленным богатырем.

Объектив целился.

Затвор лязгал.

Модель размазывала искренние слезы по немытым щекам.

Когда съемка закончилась, начальник охраны вернул идиоту отобранную игрушку.

Заплаканный детина, опасаясь нового подвоха, дал стрекача в сторону дачного поселка.

Виртуоз ракурса и светотени подошел к мотоциклу, достал из притороченной к сиденью сумки ноутбук и скинул кадры для предварительного критического просмотра.

Начальник охраны присоединился к созерцанию результата выездной фотосессии на летней натуре.

Юродивый позировал идеально.

Ветеран приказал виртуозу ракурса и светотени уничтожить все кадры с метанием лассо в убегающего детину.

Фотограф нехотя подчинился.

Начальник охраны, убрав руку с кобуры, зашагал к внедорожнику.

Фотограф, прежде чем надеть шлем, торжествующе прокричал, что русский идиот получился лучше немецкого кота.

5. Художественный минус

На сцене застыли двенадцать насквозь промороженных артистов.

– Леди и джентльмены, балетный ансамбль выступил достойно.

– Понадобилась серьезная температура.

– Надо же – замерзали точно по ранжиру.

– Зато у каждого своя поза.

– Жаль, что у многих отломились хвосты.

– Я думала, самки продержатся дольше самцов.

– Вначале было слишком много суеты и лишних движений.

– Окоченение конечностей – такая прелесть!

– Самое потрясающее – это когда глаза превращаются в льдинки.

– В принципе эти скульптуры могут стоять вечно.

– Сейчас их попробуют кувалдой на прочность.

Ледяные изваяния одно за одним рассыпались на мелкие осколки.

6. Дальний рейд

Виртуоз ракурса и светотени, отчитавшись перед супругой магната, вернулся в город, так и не узнав о существовании Двойника и бегстве элитного тевтонца из усадьбы.

Фотограф, наверное, отдал бы весь гонорар за случайную возможность запечатлеть потомка любимого кота фюрера в интерьере архитектурного реликта.

Но купеческий дом стоял на левом берегу Ангары, а виртуоз ракурса и светотени жил на правом – в центре, на главной улице – и по новому мосту ездил редко.

Аристократ, избавленный от разоблачительной фотосессии, лежа на чугунном крыльце, дождался возвращения Бейджика.

Офисный кот удачно провел дневную охоту, набил полное брюхо и еще доставил к подвалу отменную добычу.

Аристократ, плотно закусив, отправился на разведку к жилому массиву.

На выщербленном тротуаре попадались выбоины, заполненные дождевой водой.

Лужи отражали все, кроме прикосновения лап.

Аристократ второпях однажды прошел через опрокинутое небо.

Достигнув границы разведанной территории, элитный тевтонец выбрал направление в сторону боковой тихой и спокойной улицы.

Здесь не гудел транспорт и не мельтешили прохожие.

Не было заметно слоняющихся псин.

Хулиганствующие подростки также отсутствовали.

Но все-таки Аристократ угодил в переделку.

Вдруг с разных сторон внезапно появились три агрессивно настроенных кота.

Большой приближался самоуверенно и нагло.