Испытательный срок

— Вот что, Тусса, — сказала я, отдышавшись. — Оставайся со своими. Судя по всему, Арын орк осторожный и за тобой присматривает хорошо. Продолжай скрывать свое имя. Держись подальше от магов, особенно эльфийских…всяких… Никому, слышишь, никому не ляпни, что ты дочь Теклака. Поняла?

— Да, — Тусса послушно кивнула, всхлипнула и добавила. — Если вдруг увидите… кого-нибудь из моей семьи, передайте, что я жива. Что я… их люблю. И пусть Бадын будет осторожным. Не лезет… куда не надо. Со мной все хорошо будет. А он наследник, его спасти нужно.

— Передам, — коротко бросила я – мне уже было не до сентиментальностей.

Лим подскочила ко мне, оторвавшись от красного, вспотевшего в танце Михо, и зашептала:

— Как думаешь, он видел?

— Кто? — имбирный самогон шумел у меня в голове.

— Эгенд, конечно! — возмутилась Лим.

— Что видел?

— Как я танцую с Михо.

— Эгенд ушел.

— Жаль, — девушка поскучнела.

— И мы уходим. Уже поздно. Михо вон, еле дышит. И тебе лучше себя поберечь. Где Альд и Огунд?

Огунд наелся и смотрел на выступление огнеметателей у ворот таверны. Альда оторвали от его пассии. Та выглядела гораздо более огорченной, чем эльф. Что ж, милая, краткосрочные отношения – это наше все.

— Чего ты? — озадаченно спросил Альд, когда мы вышли из таверны.

— Самогону щелкнула.

— Заметил, я не про то. Что у тебя с лицом? С кем ты говорила?

— С сестрой Бори… Бадына.

— Того самого? Твоего ученика? Сына Теклака? Его сестра жива? — заахала Лим. — И что?

— Она сказала, что Кесса… Нет, ничего. Ничего нового для нас, — опомнилась я, испугавшись, что друзья услышат о смерти лекарки и расстроятся, а Лим нельзя волноваться. — Того, что могло бы нам пригодится. Тусса сама ничего толком не знает.

— По тебе не скажешь, что ничего нового, — обиженно проговорила Лим.

— Расскажешь все позже, — тоном, не терпящим возражений, шепнул на ухо Альд, немного отставая и бдительно глядя по сторонам.

Мы неспешно поднимались по лестнице, еще полной людей и огней. Мне трудно было сосредоточиться и хоть иногда реагировать на болтовню Лим односложными «да» и «нет». Однако имя Ирэма, мелькнувшее в стрекотне подруги, заставило навострить уши:

— … а я ему, мол, не знаю и не ведаю. Ехали себе, ехали, потом станция, потом нечисть как нападет! И тролли те мертвые. Короче, дурочку из себя изобразила. Учитель сказал, ни с кем не откровенничать. Если в войске узнают, что наш учитель только кажется старым, а сам еще ого-го какой маг, эльфы ему тут же договор предъявят, а там уже не отвертишься.

— Конечно, учитель и врачевал, и за нечистью следил, пока мы в телеге прохлаждались, — поддакнул Михо. — Вот гоз его первым и куснул.

— А ты, Михо, — спросила я, — когда по тракту шел, ничего странного не заметил? Никого не встретил? Говорил, может, с кем?

— Да с кем там говорить? — удивился парень. — С патрулями разве. Очень они меня расспросами донимали.

— Понятно, — пробормотала я. — А еще о чем Ирэм спрашивал?

— Да, о всяком, — Лим досадливо махнула рукой. — Кто откуда, почему вместе едем. Любопытный.

На постоялом дворе было тихо. Где-то в городе колокол отбил полночь. Лим зашла к учителю. Я последовала за ней. Сонтэн дремал, полусидя в кровати. Служанка спала в кресле. Пожилая женщина хорошо отрабатывала предложенную ей плату за услуги сиделки, но и ее сморило.

— Даша, Лим, — тихо поприветствовал нас маг. — Как погуляли?

— Хорошо, учитель, — ласково ответила Лим, поправляя одеяло. — Как вы?

— Полегче, мне полегче. Рана уже почти не мокнет. Ирэм, хвала Всепроникающему, отлично справляется. Уж и не знаю, что было бы с нами, свали меня хворь в самый неподходящий момент.

Лим заглянула в кувшин со снадобьем для учителя, перевернула его, но вытрясла лишь несколько капель. Девушка наклонилась над спящей служанкой, собираясь разбудить ту прикосновением, но потом вздохнула и сама занялась приготовлением отвара. Зашипела вода, налитая в согревшийся на огне чайник. Лим разложила на столике мешочки с травами. Одни она откладывала, понюхав и поморщившись, другие отмеряла в миску ей одной понятными порциями, где щепотью, где в пол-ладони. Я заметила, что к некоторым приготовленным горничной мешочкам она даже не притронулась.

— Эльфы выступили на тракт, — сообщила я. — Обозы до Обры разворачивают на восточные тракты, а те, что идут дальше, вовсе не пускают. Зато беженцев с юга в разы меньше. Говорят, маги сумели навести порядок и обуздать нечисть. Учитель, может, нам вернуться к Тонким Озерам? Подождать, когда орки вновь откроют Врата?

Сонтэн покачал головой:

— Даша, вспомни, что я тебе говорил. Вряд ли орки решатся открыть Врата, пока не пройдет достаточное время, чтобы Властитель выгнал троллей с севера и обеспечил дальнейшую безопасность их Землям. Ты же сама говорила, что им вольготно в твоем мире. Подозреваю, Теклак собрал достаточно золота, чтобы пересидеть лихое время. А может, его род знает другие проходы в твой мир. Как ты думаешь, знает?

— Вряд ли. Торговцы специями не видели их почти полгода.

— Значит, ждем обоз?

— Ждем. А то, дай боги, я поправлюсь и сам поведу телегу. Я знаю тракты, на которых эльфы нам не закон.