Испытательный срок. Лучшая фантастика – 2025

Испытательный срок. Лучшая фантастика – 2025

© А.Т. Синицын, составление, 2024

© Коллектив авторов, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2025

* * *

Святослав Логинов Муромцы

– Малой, квасу подай! Печь жаркая, спасу нет. Изнылся весь, до чего пить охота, а тебя где-то нечистая таскает, не дозовешься.

– На кипень бегал за водой, а то и квас затворять не на чем будет. У нас так: часом с квасом, а порой и с водой. А кадушка с квасом, вона, на лавке стоит. Мог бы и сам дотянуться.

– Я те покажу – сам! Мне с печи слезать не можно, я должен силу богатырскую копить.

Илюшка вздохнул и сказал согласно:

– Давай, копи. Только кто тебя завтра кормить будет? Мне на пахоту пора. Овес ко времени не посеешь – без киселя останешься.

– Ильяна сготовит и подаст. А ты, смотри, Сивку в работу не запрягай. Испортишь мне коня богатырского, я с тебя голову сниму.

– А на чем орать прикажешь? На сохатом?..

– Да хоть на медведях. Включи сметку мужицкую, а меня оставь в покое. – Ильяш повернулся на бок, укрылся для пущего тепла тулупом и захрапел.

* * *

На пахоту Илюшка взял запретного Сивку. Коняшка добрый, работы не боится, а от овсеца не прочь. Ранняя пахота по непросохшей земле – дело непростое, но именно так сеют овес – хоть в воду, но в пору. Когда ноги вязнут, а плужок норовит свернуться набок, по сторонам не поглядишь. Недаром пашню под овес некоторые предпочитают орать не плугом, а сошкой. Внимание привлек крик. Илюшка отер локтем пот со лба и прислушался, а заодно и присмотрелся. К нему, сидя охлюпкой на молодой лошадке, приближалась Ильяна.

– Идут! Идут! – кричала она.

Кто может идти в нашу глухомань? За последние шесть с лишним тысяч лет, то есть с самого сотворения мира, сюда не забредал ни единый коробейник.

– Кто они и что им надо? – спросил Илюшка.

– Бутсерманы идут, повоевать нас хотят!

– Они что, умом повредились? Весь свет знает, что на нас нападать не след. Деревня наша богатырская, кого угодно побить можем.

– Была богатырская, а стала заболотная.

– Скажешь тоже, – возразил Илюшка. – По всем царствам слух идет, как наш Илья у них витийствовал.

– Так это когда было.

– Вот с тех пор и боятся. А что болота у нас топкие, так это чтобы вражьи лазутчики к нам не шастали.

– Но как проползет хоть один гаденыш, он своим ханам и бекам донесет, что у нас от всего богатырства только имена остались. В какой семье мальчишечка ни родится, его тотчас Ильей называют.

– Девочек, порой, тоже, – подначил Илюшка.

– И девочек тоже, – согласилась Ильяна. – А толку никакого. Илюшек полно лукошко, только богатырей не видно. Разве что Илюнька у нас богатырь. Ему мамка жёванку сунет, так он ее мутузит, ажно страшно смотреть.

– Илюнька – это сила, тут против слова не скажешь, только когда он в возраст войдет? Если сказки не врут, то настоящий Илья Муромец тридцать лет на печи сиднем сидел. А в наше время Ильяш сколько с печки не слезает? – лет десять, чуть больше. Но силы могучей в нем не заметно.

– Зато гонору у него, что у петуха в курятнике. Требует, чтобы его просто Ильей называли, как старого Муромца. А попробуй сказать: Ильяш – так он разорется, может и кочерыжкой запустить.

– Откуда у него кочерыжка?

– Я же и даю. Я капусту в щи шинкую, а кочерыгу Ильяше отдаю, пусть погрызет. Ему нравится.

– Хоть что-то Ильяш делает в охотку. А ты заметила, враги на нас идут, а мы стоим и лясы точим.

– Когда еще они к нам доберутся… Их войско сейчас через Нежинскую топь гать стелет. Дня три проваландаются, а то и всю неделю.

– Что же, пусть трудятся, а то старая гать вся расселась, там только свой пройдет, да и то не каждый день, а лишь по будням. А я тем временем овес досею, а опосля мы с прочими Илюхами бутсерманов встречать примемся, чтобы впредь им неповадно было. Ну а ты куда скачешь?

– Я на деревне уже всех предупредила. Бабы и старухи хозяйство ухичивают: что прикопают, что в лес свезут. Девки и молодки стадо отгонят на дальние кулиги, куда дед Ильян телят не гонял. Будут там беречь от насильников не то животину, не то свои животики.

Илюшка усмехнулся понимающе.

– А я, – закончила Ильяна, – как телят на новом месте обустрою, к вам вернусь, бутсерманов в разум приводить.

– Это тебе зачем? Воевать не девичье дело.

– Имя обязывает, – объяснила Ильяна.

На том и порешили.

* * *

Воинство бутсерманов двигалось поперек Нежинской топи. Рядовые реферы шли своим ходом, ведя коней в поводу. Верхом ехал только Хавбек хан. Обученный конь осторожно переступал по непрочному настилу.

Топь сменилась гнилым мокрым лесом. Чахлые ольшины, высокая колючая трава, никуда не ведущие тропинки, протоптанные дикими кабанами, все в этом лесу говорило, что людям здесь не место. Ко всему привычные реферы шагали, смахивая с лиц налипавшую паутину. Кони, как и прежде, шли в поводу; верхом в таком буреломье не быстрей, а только опасней, того и гляди останешься без глаз.