Исследование авторитарной личности

В качестве наиболее целесообразного средства для улучшения интеркультурных отношений часто предлагается усилить личные контакты между различными группами. В то время как ценность таких встреч в конкретных случаях антисемитизмом не должна оспариваться, примеры данного раздела говорят об известных модификациях, по меньшей мере там, где предубеждения принимают крайние формы. Не существует разрыва в чистом виде между стереотипом и опытом. Стереотип является искусственным приемом для удобства классификации вещей. Но так как эта тенденция «питается» из скрытых источников бессознательного, то искажения, следствием которых она является, нельзя просто исправить с помощью взгляда в действительность. Сам опыт в большей степени сформирован стереотипом. Индивиды, высказывания которых о проблеме меньшинств здесь приводились, имеют одну решающую, присущую всем им особенность. Даже если познакомить их с представителями групп меньшинств, наиболее удаленных от стереотипов, они будут рассматривать их через призму стереотипов и не признают их, так как эта тенденция встречается не только у лиц, которые действительно «имеют склонность к фантазиям» (весь еврейский комплекс представляет собой скорее своего рода признанную свободную зону узаконенных психотических искажений), не следует ограничивать это неумение приобрести опыт лишь индивидами описанного здесь типа, ее можно наблюдать и в менее четко выраженных случаях. Это следует предусмотреть в интересах взвешенных контрмер. Оптимизм по отношению к благотворному действию личных контактов неуместен. Стереотипы невозможно «скорректировать» опытом. Сначала нужно восстановить способность обретения опыта, с тем чтобы воспрепятствовать развитию представлений, которые в буквальном, клиническом смысле являются «злокачественными».

D. Антисемитизм – к чему?

Основополагающая гипотеза психоанализа звучит следующим образом: симптомы приобретают смысл лишь тогда, когда они выполняют особую функцию в психическом хозяйстве индивида. В соответствии с данной гипотезой их, как правило, нужно рассматривать, как эрзац-удовлетворение вытесненных инстинктов или как защитные механизмы от них. Предшествующие рассуждения вскрыли иррациональный аспект антисемитских установок и мнений. Так как их содержание не согласуется с реальностью, мы назовем их «симптомами». Однако речь идет о симптомах, которые едва ли можно объяснить на основе механизмов невроза, а антисемит как таковой, будучи потенциальным фашистом, конечно же, не является психопатом. Окончательное теоретическое объяснение полностью иррационального симптома, не нарушающего, однако, «нормальности» тех, у кого он обнаруживается, выходит за рамки данного исследования. Однако мы считаем себя вправе поставить вопрос: cui bono? Каким целям служит антисемитское мышление в жизни индивидуума? Окончательный ответ на этот вопрос можно найти, лишь исследовав стереотипы с их причинами, возникновением и укоренением. Направление для такого ответа мы наметили в предшествующих главах4. Здесь мы ограничимся исследованием относительно поверхностного пласта «я» и зададим вопрос: «Что дает антисемитизм субъекту внутри конкретной структуры его опыта?»

В определенном смысле антисемитские предрассудки, без сомнения, обладают рациональной функцией. Они могут возникнуть на конкретной основе из зависти экономического характера или из желания обогатиться за счет лишения прав более зажиточного меньшинства. Рациональным можно также назвать и поведение тех, кто стремится к фашистской диктатуре и рассматривает предрассудки как общую платформу, хотя в данном случае вопрос о рациональном подходе усложняется, так как такая диктатура, по-видимому, не служит интересам индивида, а коллективное автоматическое принятие заранее готовой формулы нельзя назвать рациональным. Однако в данный момент нас занимает другой аспект. Какое преимущество получают «разумные» в остальном индивиды, когда они становятся приверженцами идей, не имеющих реального базиса, и которые обычно связывают с ложной адаптацией?