Исследование истории. Том I

Выше мы объяснили с точки зрения теории ответов на вызовы природного окружения генезис пяти из наших шести родственно не связанных цивилизаций. Шестая явилась ответом на вызов природы, с которым мы еще не сталкивались в данном обзоре, — вызов моря.

Откуда пришли первопроходцы «талассократии Миноса»? Из Европы, Азии или Африки? Даже беглого взгляда на карту будет достаточно, чтобы предположить, что они пришли из Европы или из Азии, поскольку острова расположены гораздо ближе к этим материкам, чем к Северной Африке. Фактически это вершины затопленных гор, которые, если бы не внезапное землетрясение в доисторические времена и приток вод, простирались бы непрерывной цепью от Анатолии до Греции. Однако мы сталкиваемся с приводящим в замешательство, хотя и несомненным, свидетельством археологов, согласно которому древнейшие остатки человеческих поселений найдены на Крите — острове, сравнительно отдаленном как от Греции, так и от Анатолии, хотя и находящемся к ним ближе, чем к Африке. Этнология поддерживает предположение, которое археология отвергает, поскольку представляется установленным, что среди древнейших известных обитателей континентов, столкнувшихся с эгейцами, существовали достаточно ясно выраженные отличия в физическом типе. Древнейшие из известных жителей Анатолии и Греции были «короткоголовыми». Древнейшие из известных жителей афразийских саванн — «длинноголовыми». Анализ же древнейших останков человеческих тел на Крите показывает, что остров сначала всецело занимали «длинноголовые», тогда как «короткоголовые», хотя со временем и начали преобладать, первоначально или вообще не были представлены в населении Крита, или были представлены лишь явным меньшинством. Эти этнологические данные приводят к выводу о том, что первыми человеческими существами, обеспечившими себе прочное положение во всех частях Эгейского архипелага, были иммигранты, переселившиеся сюда, спасаясь от засухи афразийских саванн[171].

В таком случае, мы можем добавить шестой к нашим пяти ответам на вызов засухи, о котором уже упоминалось. К тем, кто остался на месте и погиб; к тем, кто остался на месте и стал кочевниками; к тем, кто пошел на юг и сохранил свой прежний образ жизни, как динка и шиллук; к тем, кто отправился на север и стал неолитическими земледельцами на Европейском континенте; к тем, кто ворвался в болотные джунгли и создал египетскую и шумерскую цивилизации, мы должны добавить и тех, кто двинулся на север и наткнулся не на сравнительно легкие пути, предоставленные сохранившимися перешейками или еще существовавшими проливами, а на пугающую пустоту открытого Средиземного моря, принял и этот вызов, пересек обширное море и создал минойскую цивилизацию.

Если этот анализ верен, то он дает новый пример того, что в генезисе цивилизаций взаимодействие вызовов и ответов является фактором, перевешивающим все остальные, — в данном случае даже фактор близости. Если бы фактор близости был определяющим при занятии архипелага, то жители ближайших континентов — Европы и Азии — явились бы первыми, кто занял Эгейские острова. Многие из островов находятся на расстоянии «броска камня» от этих материков, тогда как Крит удален на 200 миль от ближайшей точки в Африке. Однако ближайшие к Европе и Азии острова, заселенные, по-видимому, в гораздо более позднее время, чем Крит, были заняты одновременно и «длинноголовыми», и «короткоголовыми». Это наводит на мысль, что уже после того, как афразийцы заложили основы минойской цивилизации, эти вторые разделили их труды — или из простого подражания первопроходцам, или же по причине некоего давления или вызова, который мы не можем точно идентифицировать, также заставившего их в свое время дать ответ, аналогичный тому, какой при гораздо более страшных условиях уже дали первоначальные афразийские поселенцы Крита.

* * * 

Возникновение аффилированных цивилизаций