Исследование истории. Том II. Цивилизации во времени и пространстве

Есть еще один, совершенно иной природный цикл, который нельзя упустить из внимания, а именно человеческий цикл рождения, роста, порождения потомства, старения и смерти. Яркой иллюстрацией его значимости для специфической области истории явился для автора данного «Исследования» разговор, который состоялся в 1932 г. на официальном завтраке в городе Троя, штат Нью-Йорк. Оказавшись за одним столом рядом с местным руководителем департамента по общественному образованию, он спросил его, что среди его разнообразных профессиональных обязанностей является для него наиболее интересным делом. «Организация уроков английского языка для престарелых», — незамедлительно ответил он. «Неужели же в англоязычной стране кто-то умудряется дожить до преклонных лет, так и не овладев английским?» — необдуманно продолжал спрашивать британский гость. «Как видите, да, — сказал руководитель. — Троя — это главный центр льняного производства в Соединенных Штатах, и еще до законов об ограничении иммиграции 1921 и 1924 гг. большая часть местной рабочей силы была набрана из иностранных иммигрантов и их семей. Теперь иммигранты, которые все приехали из основных стран эмиграции, получили возможность оставаться преданными, по мере сил, своему семейному прошлому, продолжая общаться с себе подобными. Иммигранты одной национальности обычно не просто работали бок о бок, но и жили в соседних квартирах. Таким образом, когда они выходили на пенсию, большинство из них знали английский язык еще хуже, чем знали раньше, когда они впервые высадились на американские берега. Им не приходилось узнавать что-либо новое в этом отношении в американской главе своей жизни, поскольку они пользовались услугами доморощенных переводчиков. Их дети прибыли в Америку достаточно молодыми, чтобы закончить среднюю школу до своего поступления на фабрику, и соединение американского образования, скажем, с итальянским детством делало их вполне двуязычными. Они говорили на английском на фабрике, на улице, в магазине, а на итальянском — в домах своих родителей, почти не замечая, что они постоянно переключаются с одного языка на другой. Их не требующий усилий богатый билингвизм был очень удобен для их старых родителей. В самом деле, он содействовал тому, что их родители после своего выхода на пенсию забывали даже тот поверхностный английский, который они некогда переняли во время своей рабочей жизни на фабрике. Тем не менее это еще не конец истории, поскольку со временем дети вышедших на пенсию иммигрантов женились и завели собственных детей. Для этих представителей третьего поколения английский был языком, на котором они говорили как дома, так и в школе. Поскольку их родители женились после того, как получили образование в Соединенных Штатах, один из них чаще всего был уже неитальянского происхождения, и английский язык был тем lingua francha, на котором отец и мать могли общаться друг с другом. Там рожденные в Америке дети двуязычных родителей уже не могли знать родного языка своих итальянских дедушек и бабушек, а кроме того, не пользовались им. Для чего им тратить силы на изучение иностранного языка, выдающего их неамериканское происхождение, от которого они желают избавиться и предать забвению? Так, деды обнаружили, что их внуков нельзя заставить общаться с ними на единственном языке, на котором деды могут с легкостью говорить. Тем самым они неожиданно столкнулись в своем пожилом возрасте с ужасной перспективой невозможности установить какой-либо человеческий контакт со своими собственными живыми потомками. Для итальянцев и других неанглоязычных континентальных европейцев с сильным чувством семейной солидарности эта перспектива была невыносима. Впервые в своей жизни они получили стимул для овладения до сих пор непривлекательным языком принявшей их страны, и в прошлом году они решили обратиться ко мне за помощью. Конечно же, у меня появилось желание устроить специальные курсы для них. И хотя общеизвестно, что обучение иностранному языку становится труднее по мере старения человека, я могу уверить вас, что эти английские уроки для престарелых являются одной из наиболее успешных и ценных работ, которые я когда-либо выполнял в нашем департаменте».

Этот рассказ о Трое показывает, как ряд поколений может совершить из-за совокупного эффекта двух последовательных пропусков социальную метаморфозу, которую никогда бы не совершили представители одного поколения в пределах срока одной жизни. Процесс, в ходе которого итальянская семья превратилась в американскую, нельзя проанализировать или ясно описать на основе одной жизни. Для его осуществления потребовалось взаимодействие трех поколений. А когда мы обращаемся от изменений национальности к рассмотрению религиозных и классовых изменений, то обнаруживаем, что здесь также умопостигаемой единицей является семья, а не индивид.