Исследование о растениях

(1) Каждые семена подходят к определенной почве: к такому-то роду почвы подходит такой-то род семян вообще; а к разным почвам данного рода — семена таких-то растений, составляющих один и тот же род. Такое распределение семян по почвам и пытаются произвести.[916] Привозные семена, самое большее через три года, утрачивают свой характер и приобретают все свойства местных. Хорошо переносить семена из жарких мест в места менее жаркие и соответственно поступать с семенами из холодных мест. Хлеба, перенесенные из местностей суровых туда, где все поспевает рано, выколашиваются поздно и погибают от засухи, если только их не спасут поздние дожди. Потому, говорят, и следует остерегаться смешения привозных семян с местными (если только они взяты не из одинаковой местности), что сроки их посева и развития самого растения не находятся в полном соответствии с новым местом. Под эти семена требуется и другая обработка: поэтому и следует обращать внимание на различия в почве, в свойствах семян и на сроки, подходящие для каждого посева.[917]

(2) В хороший год зерно дает больше муки. В Афинах, по крайней мере, — а страна эта на ячмень самая урожайная,[918] — из ячменя намалывают больше всего муки не тогда, когда его уродило всего больше, а тогда, когда погода ему особенно благоприятствовала. В Фокиде около Элатеи бывает, что пшеница дает муки в полтора раза больше, чем обычно, а в Солах киликийских[919] то же бывает и с пшеницей, и с ячменем: какое растение в каком месте идет лучше всего, там оно и даст больше муки. Зерно становится лучше или хуже и в зависимости от обработки, и в зависимости от самой земли: оно может одичать и может облагородиться, как это случается и с деревьями: вообще оно меняется в соответствии с почвой, как некоторые деревья, которые становятся сразу хуже, если их пересадить.[920]

(3) Ни одни семена не обладают способностью целиком превращаться[921] в другие, кроме оркиша и полбы-двузернянки, как мы и говорили в предыдущих рассуждениях; плевел же опьяняющий вырастает из испортившейся пшеницы и ячменя. Если это и не так, то, во всяком случае, он особенно любит расти в пшенице, так же как и понтийская «черная пшеница», и семена bolbos. Другие сорняки растут в других посевах: эгилопс преимущественно в ячмене; шершавый и жесткий arakos в чечевице; «секироносица», похожая на секиру, — в вике.[922] Почти в каждом посеве есть сорняк, растущий вместе с ним и живущий среди него: причина здесь или в самой почве (такое объяснение вполне естественно), или в чем-то другом.[923] (4) Некоторые сорняки растут, как мы это видим, во многих посевах, но так как они особенно благоденствуют в каком-то одном, то их и считают свойственными именно этому посеву: повилику, например, — горькой вике, а подмаренник — чечевице. Первая заглушает преимущественно горькую вику, так как вика эта — растение слабое, а подмаренник прекрасно идет преимущественно в чечевице: он до известной степени похож на повилику тем, что обвивается вокруг растения и обхватывает его словно петлями. Повилика таким образом и душит вику; отсюда она и получила свое имя.[924]