Исследование о смертной казни

IV. Смертная казнь неразлучна с ошибками, которых человек не в силах даже сколько-нибудь исправить. Не подлежит сомнению, что в прежнее время казни невинных были очень часты. Это происходило главным образом от того, что способы открытия истины были крайне несовершенны. Пытки, тайна судопроизводства, отсутствие защитника, наклонность судьи видеть доказательство в самых ничтожных признаках и усматривать злой умысел там, где его не было или нельзя было доказать, — все это особенно способствовало осуждению на казнь невинных. Число невинно казненных в прежнее время было очень велико. Не будь смертной казни, не погибло бы безвременно бесславною смертью столько благородных и честных людей, стоявших за правое дело. Французский криминалист XVIII столетия Бриссо де Варвиль считал следующие меры, способными уменьшить случаи осуждения невинных: смягчение участи обвиняемого во время следствия и суда, ограничение слишком обширной власти прокуратуры, изгнание тайных доносов, публичность производства, допущение защиты и улучшение способов доказательств. Действительно, с преобразованием форм судопроизводства и узаконением таким образом лучших способов открытия истины были устранены почти все временные причины, которые способствовали казни невинных, и число этих жертв чрезвычайно уменьшилось. Тем не менее и в новейшее время не проходит года, чтобы образованный мир не узнал о казни невинного в том или другом государстве. Причина этого заключается не во временных каких-нибудь обстоятельствах, а в несовершенстве природы человека, который не в состоянии избежать ошибок.[14] В самом деле, в теории современное нам общество старается, по-видимому, следовать древнему правилу: лучше отпустить десять виновных, чем наказать одного невинного; в практике же оно, если иногда и исполняет первую половину изречения, то никак не может вместе с тем достигнуть выполнения второй. В прежнее время, вследствие несовершенства правил судопроизводства, посылали на казнь вообще невинных; ныне, после улучшения этих правил, число последних уменьшилось, но зато число казнимых в состоянии невменения — сумасшедших — очень велико. Хотя психиатрия сделала в последнее время большие успехи, открытия этой науки не всегда и не везде применяются в практике. Иногда это происходит от незнакомства самих врачей с вновь добытыми истинами этой науки; чаще же — от подобного или большего незнакомства судей и от недоверия их к мнениям специалистов. Кроме того, в самой науке психиатрии есть еще много спорного: опыты показывают, говорит Миттермайер, что в совершении убийства чрезвычайно трудно отыскать ту неуловимую границу, которая отделяет преступление от умопомешательства, и что многие обвиняемые не были бы осуждены, если бы над ними сделано было более внимательное и более верное наблюдение.

Возражения защитников. Всякое наказание, возражают защитники смертной казни, в большей или меньшей степени есть наказание невознаградимое. Никто не в силах сделать, чтобы не было того, что было. Возвращением штрафа и доставлением осужденному вознаграждения не уничтожаются те нравственные и физические страдания, которые наказанием были причинены невинному и его семье. Еще труднее уничтожить зло, причиненное невинно осужденному тюремным заключением, от которого происходят физическая болезнь, нравственное расстройство, неспособность к труду как следствие долгого неупотребления известных способностей. То же должно сказать и об остальных наказаниях. Поэтому, если вознаградимость и отменимость считать абсолютно необходимыми качествами наказания, а недостаток их — признаком несправедливости, то уголовная юстиция была бы невозможна. Невознаградимость и неотменимость есть принадлежность природы, а не сущности смертной казни как наказания. Правда, смертная казнь есть наказание наиболее невознаградимое и невозвратимое; но зато она наиболее репрессивна, что составляет ее сущность. С судом присяжных осуждение на казнь невинных чрезвычайно редко, почти феномен; во всяком случае, оно есть несчастье, достойное всякого сожаления. Но, с другой стороны, поставьте на весы невинную кровь, охраняемую существованием смертной казни, и невинную кровь, ею проливаемую, — первая всегда перевесит вторую; таким образом, сохранение этого наказания более соответствует чувству человеколюбия, чем ее уничтожение. Странно почерпать доводы против смертной казни из ее временных недостатков, происходящих от несовершенства законов судопроизводства. Не лучше ли отыскать средства устранить причины, производящие казни невинных. Так, например: не допускать смертных приговоров, основанных на косвенных уликах; потребовать единогласия присяжных для подобных приговоров; не приговаривать к этой казни, когда даже один голос будет стоять за невменяемость ради сумасшествия.