Исследование по истории феодального государства в Германии (IX – первая половина XII века)

Королевский суд занимался не только делами, связанными с преступлениями против королевской власти, но и делами, возникающими между феодалами. Здесь король выступал в качестве арбитра. В Кельнской хронике за 1111 г. рассказывается, что Генрих V разрешил тяжбу между герцогом Лиутгарием и маркграфом Рудольфом[428]. Данные об улаживания королем споров между феодалами встречаются также в королевских дипломах[429]. Королевской власти в XI – XII вв. приходилось также часто разбирать споры между церковными землевладельцами и фогтами[430], и между господами и их министериалами[431]. В этих случаях решения королевского суда были более действенными. Но и здесь имели место нарушения судебных приговоров, часто остававшиеся безнаказанными.

Король располагал административной властью. Он мог налагать свой банн за преступные действия, направленные против интересов монархии и церкви, а также за служебные упущения должностных лиц (фогтов, графов и пр. «судей»). В отдельных случаях король властью своего банна подтверждал решения государственного суда[432]. Властью банна король мог без всякого участия оптиматов издавать отдельные распоряжения и постановления административно-судебного характера[433].

Штраф, налагаемый королевским банном, колебался в размерах от 2[434] до 1000 ф. золота[435]. Чаще всего он составлял 100 ф.[436]. За нарушение верности королю (Majestatverhrechens) платился обычно штраф в 300 ф. За нарушение королевских декретов должностными лицами угрожала потеря милости (gratia) короля, влекшая за собой лишение лена и должности[437]. За восстановление «милости» уплачивался штраф в 100 ф. и, кроме этого, в отдельных случаях требовалось еще публичное покаяние[438].

Об интересном случае королевского административного наказания сообщает Титмар Мерзебургский: Магдебургский архиепископ принял с королевскими почестями саксонского герцога Германа Биллунга. Оттон I, видя в этом умаление собственного королевского достоинства, наложил на прелата большой штраф: за каждый звонивший в честь герцога колокол, а также за каждую горевшую в честь этого торжества люстру[439] архиепископ должен был уплатить по одной лошади.

Королевский банн, как и всякая принадлежащая королю прерогатива, связанная с получением доходов, отчуждался и переходил в руки князей. И хотя король в принципе не терял своих административно-судебных прерогатив, но практически в его руках оставалось все меньше и меньше административно-судебной власти, так как банн над отдельными поместьями, бургами, городами и целыми территориями сосредоточивался в руках вотчинников-князей.

Из нашего обзора судебной власти германских королей IX – XII вв. явствует, что в этот период монархия обладала еще значительными прерогативами в судебной области. Король был носителем высшей судебной власти в государстве. В формальном смысле от него получали свои полномочия все, кто осуществлял юрисдикцию в стране. Эти судебные функции германских королей в известной степени сохраняли еще раннефеодальные черты: король воплощал высшую судебную власть над всем тем населением, которое не было еще втянуто в поземельную и личную зависимость и в вассально-ленные отношения. Но, с другой стороны, и это уже было главным и определяющим, королевские судебные функции имели характер судебного сюзеренитета: Король – судья над своими вассалами и подвассалами. В ходе исторического развития, в результате острой политической борьбы между королевской властью и крупными феодальными землевладельцами, судебные права монархии сужались и приобретали формальный характер. Королевская юрисдикция превращалась в верховный сюзеренитет. Территориальным государственным судом стал не королевский суд, а княжеские вотчинно-территориальные судебные органы. Это было следствием хозяйственного и политического преобладания территориальных князей над общегосударственной королевской властью.

Королевский фиск. Вопрос о фиске это не просто вопрос о «государственных финансах» и бюджете монархии, но одновременно и вопрос о распределении прибавочного продукта в государстве, вопрос о месте и роли высших государственных органов в системе этого распределения.

Главным источником для изучения доходов фиска являются королевские грамоты, в которых отражено отчуждение этих доходов монархией в пользу отдельных феодальных землевладельцев (иммунитетные грамоты, дипломы на пожалование банном, графствами, фогтствами, пошлинами, правами на доходы и т. п.). И это не случайно: переход всех этих прав от монархии к отдельным собственникам составляет одну из характернейших черт политического развития в данный период. Королевская власть выступает при этом в качестве активного субъекта, раздающего феодалам источники и средства получения феодальной ренты.

Переход большей части этих поступлений в руки отдельных сеньоров означал вместе с тем упадок королевской власти и усиление феодальной раздробленности.

* * *