Исследование по истории феодального государства в Германии (IX – первая половина XII века)

Государственным налогом, по всей вероятности, являлись и те поступления, которые Генрих IV передал своему министериалу Отнанду вместе с подаренной ему маркой. Их давало население от своей predia[504]. Такой же характер имели, по всей вероятности, те vectigalfa publica, которые уступил в 962 г. Оттон I графу Аймо вместе с переданными ему двумя королевскими поместьями[505]. Но medena, которую платили крестьяне фиску в виде части урожая (обычно одной седьмой)[506], являлась, по-видимому, поземельным чиншем. (Меденой назывался также налог за пользование лесом[507].

Из государственных податей встречается еще упоминание о налоге на очаг и о военном поборе. Оттон II уступил эта повинности с населения одного из королевских фисков вместе с самим фиском монастырю Эйнзидельн[508]. В дипломах Конрада I говорится о королевской мере (модие), получаемой фиском во всем графстве[509]. В Тюрингии встречается особый королевский побор – «свиной чинш», восходящий к временам Меровингов[510]. Этот чинш собирался королем еще в XI в. По рассказу Титмара Мерзебургского, Генрих II при посещении Тюрингии сразу после своего избрания в короли освободил тюрингов от уплаты очередного взноса этого чинша[511].

В Фрисландии и Саксонии фиск собирал особую королевскую десятину[512]. Ее платило, очевидно, свободное население. Во время Саксонского восстания 1073 – 1075 гг. со стороны свободных саксов раздавались жалобы на эти tributa. Саксы пугали франков и швабов, что их тоже может постигнуть скоро такая участь[513]. Под этими tributa et vectigalia следует понимать как государственные повинности свободных, так и (и это большей частью) поземельный чинш, связанный с пользованием землями домена.

Размеры королевского налога по отдельным областям были неодинаковы. Во Франконии он составлял 5 денариев, на Нижнем Рейне – 2 ден.[514]. Чужак, поселявшийся, например, в Лотарингии, должен был уплатить налог в размере 4 ден. графу – обладателю судебной власти в данной местности, и получить, таким образом, «право гражданства» на год[515]. Неуплативший эту сумму лишался государственной «защиты» и мог быть обращен в серва.

В иммунитетных грамотах содержатся указания на запрет mansiones и paratas[516]. В одной из грамот Оттона I (№ 4) указывается на запрет представителям публичных властей требовать у церкви mansionaticum. Очевидно, подобные запреты имелли под собой реальную основу, а не просто повторяли старую формулу иммунитета. Если не сам король, то графы и фогты продолжали требовать эти традиционные государственные повинности.

Государственные налоги раздавались королевской властью посредством иммунитетных грамот и специальных дарений. Запрет органам публичной государственной власти вступать в пределы иммунитетной территории фактически означал отказ короля от всяких поступлений публично-правового характера[517]. Но в некоторых случаях налог или чинш сохранялся в том или ином размере за фиском и после того, как платившие его крестьяне превратились уже в крепостных церкви. Свидетельства об этом нередко встречаются в королевских дипломах. Так, Оттон II освободил от королевского чинша (censu nostri juris) монастырь в Бремене[518], в другом случае он освободил от королевского и императорского чинша (regio et imperiali censu – 3 быка в два года) владение Меденгейм, принадлежавшее Фульдскому аббатству[519]. Генрих II, подтверждая женскому монастырю Мемлебен предыдущие дарения, освободил его от чинша, который до тех пор платился фиску[520].

Бывало и так, что король передавал феодальному вотчиннику только право взыскивать налог с лично свободных крестьян, а сами эти крестьяне продолжали сохранять свой прежний юридический статус свободных, подчиняясь юрисдикции фогта или даже юрисдикции графа. Но на деле эти крестьяне в скором времени становились обычными вотчинно-зависимыми людьми[521].

Кроме налогов население, находившееся под юрисдикцией публичной государственной власти, обязано было выполнять натуральные государственные повинности по строительству бургов (opus construendi urbus)[522] и по строительству и ремонту мостов[523]. При передаче королевской властью свободного населения феодальным землевладельцам государство обычно лишалось этих повинностей. Так, Оттон II, передавая в собственность Мерзебургской епископской церкви г. Цвенкау, запретил органам публичной государственной власти требовать со свободного населения этого города выполнения трудовых и прочих государственных повинностей[524]. Само собой понятно, что это делалось не в интересах благополучия жителей города, а для пользы церкви, которой переходило население со всеми его повинностями и чиншами.