Читаем Исследования по истории местного управления при Петре Великом полностью

Института ландратов касались все исследователи, занимавшиеся как историей русского областного управления, так и историей реформы учреждений при Петре Великом. Первый очерк этого учреждения был сделан Кавелиным в 1844 году; затем о нем говорили Неволин, Дмитриев, Андреевский, Градовский и гг. Романович-Славатинский, Мрочек-Дроздовский и Милюков [60] . И тем не менее в вопросе о ландратах остается до сих пор много невыясненного. Можно указать два главные недостатка, благодаря которым приведенной литературе не удалось решить вопроса во всей его полноте. Во-первых, все, без исключения, названные авторы касаются ландратуры только мимоходом и поэтому говорят о ней вскользь, не считая нужным входить в подробности; во-вторых, источником для значительного большинства авторов (кроме гг. Мрочек-Дроздовского и Милюкова) служил лишь напечатанный материал, заключающийся в Полном собрании законов, по количеству очень ограниченный, а по качеству очень односторонний. Все это главным образом памятники законодательства, а не документы практического делопроизводства, поэтому они и знакомят нас более с теми идеями, которые возникали в голове законодателя, чем с конкретными фактами, которые происходили в действительности. Большинство исследователей из тех, в руках которых было лишь Полное собрание законов, и ограничиваются только последовательным изложением находящихся в нем законодательных актов, как бы не предполагая возможною какую-либо разницу между мыслью законодателя и ее практическим осуществлением в действительности. Таким образом, очерки ландратуры, какие находятся в сочинениях Кавелина, Неволина, Дмитриева и Андреевского, – не более как простой пересказ актов, находящихся в Полном собрании законов. Двое других писателей, не имевших под рукой архивных документов, Романович-Славатинский и, в особенности, Градовский, обладавший какою-то удивительною способностью почуять истину при всей неясности найденных ее следов, отнеслись к делу с большею осторожностью, верно оценивая достоинство находившегося в их распоряжении материала, и поэтому снабдили свое изложение оговорками и указаниями на спорность данных и невозможность сказать ничего положительного по некоторым возникавшим при исследовании ландратуры вопросам, как, например, о способе назначения ланд-ратов (Градовский) и о деятельности ландратов на практике (Романович-Славатинский) [61] .

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
23 июня. «День М»
23 июня. «День М»

Новая работа популярного историка, прославившегося СЃРІРѕРёРјРё предыдущими сенсационными книгами В«12 июня, или Когда начались Великая отечественная РІРѕР№на?В» и «На мирно спящих аэродромах.В».Продолжение исторических бестселлеров, разошедшихся рекордным тиражом, сравнимым с тиражами книг Виктора Суворова.Масштабное и увлекательное исследование трагических событий лета 1941 года.Привлекая огромное количество подлинных документов того времени, всесторонне проанализировав историю военно-технической подготовки Советского Союза к Большой Р'РѕР№не и предвоенного стратегического планирования, автор РїСЂРёС…РѕРґРёС' к ошеломляющему выводу — в июне 1941 года Гитлер, сам того не ожидая, опередил удар Сталина ровно на один день.«Позвольте выразить Марку Солонину свою признательность, снять шляпу и поклониться до земли этому человеку…Когда я читал его книгу, я понимал чувства Сальери. У меня текли слёзы — я думал: отчего же я РІРѕС' до этого не дошел?.. Мне кажется, что Марк Солонин совершил научный подвиг и то, что он делает, — это золотой РєРёСЂРїРёС‡ в фундамент той истории РІРѕР№РЅС‹, которая когда-нибудь будет написана…»(Р

Марк Семёнович Солонин

История / Образование и наука