Исследования по истории платонизма

Утверждается, что апофатическое богословие Ареопагитик — это все равно «путь превосходства» (via eminentiae). Поэтому у Дионисия сохраняется опасность того, чтобы считать «запредельное всякому и отрицанию, и утверждению» (τό ύπέρ πάσαν και θέσιν και άφαίρεσιν) всё тем же модусом онтологического полагания, пусть и преодолеваемого. Напротив, Эриугена настолько радикализирует представление о трансцендентности Бога, что приравнивает Его к чистому Ничто (по превосходству). Такой подход, при котором превосходство само впадает в ничто, в статье именуется «ничтожением превосходства». Когда Бог обозначается как «Ничто», Его превосходство заключается в том, чтобы не быть согласно обычному модусу (modalité) сущих. Ничтожение превосходства у Эриугены равносильно тому, что речь идет уже не только о преодолении всякого онтологического полагания, но о том, чтобы в отношении «запредельного сущности» мыслить радикально «иначе, чем бытие» (autrement qu’être).

В качестве характерной особенности теологии Иоанна Скотта указан ее мета-онтологизм: Эриугена постулирует невозможность овéщения Бога и человека. Бог в отношении себя не знает, что́ Он такое есть, поскольку Он не есть что. Ничтойность (néantité) Бога, обретенная посредством ничтожения (néantisation) пути превосходства, ведет к невозможности полагания применительно к Нему какой бы то ни было «чтойности». Таким образом, Эриугеной предполагается радикально не-вещный (non chosique)статус божественного бытия. Иоанн Скотт практикует почти феноменологическую редукцию Бога, которая «приостанавливает» или «ставит в скобки» само Его существование в форме quid.

Утверждается, что непознаваемость Бога, утверждаемая у Дионисия по эпистемологическим причинам, по-прежнему удерживает его апофатическое богословие в сфере дискурса или понятия (λόγος), тогда как у Эриугены, напротив, незнание Бога по онтологическим причинам привлекает эго богословие на сторону проявления, представляя Бога в модусе деонтологизации. Таким образом, указанная «редукция» Бога делает из Иоанна Скотта одного из первых феноменологов в теологии.

Негативность Бога распространяется у Иоанна Скотта на человека, сущность которого тоже непознаваема. Однако в противоположность феноменологии Хайдеггера у Эриугены человек обретает это не-бытиесущим (non-étantité) своей человечности не сам по себе, но получает её от Бога.

Трансцендирование бытия посредством ничтожения превосходства и борьба против всякой формы овéщения (réification) божественного приводят Иоанна Скотта, как Аристотеля и Хайдеггера, к «апофантическому» модусу речи, выявляющему и раскрывающему вещь (άπο-φαίνεσθαι). Таким образом, апофатика Дионисия Ареопагита (выход за пределы речи, άπο-φάναι) видоизменяется и преображается апофантикой Эриугены (прохождение сквозь явленное, άπο-φαίνεσθαι). Акт речи остается для Иоанна Скотта «словно бы одеянием» (veluti quibusdam vestimentis), которое «раскрывает» и «проявляет» (manifestare), при этом скрывая. Если Дионисий высвобождает Бога через устранение того, чем Тот не является, то Эриугена «раз-облачает» (dé-voilement) Его, демонстрируя то, что Тот позволяет в Себе видеть, и одновременно скрывая Его.

Анализируются особенности феноменологического подхода Иоанна Скотта. Согласно Эриугене, пророк Исайя, видевший «Господа сидящего», воспринимал Господа не таким, каков Тот есть, но исключительно в той модальности, в которой Тот показывал ему Себя. Таким образом, модальность имеет большее значение, чем метафизическое определение Бога через его Сущность: божественные кинестезы, т. е. «движения Его явленности», дают Богу больше бытия, чем Его сущность, т. е. определенность Его чтойности.

Применительно к философской антропологии Эриугены в статье вводится понятие «теофанического» человека. Согласно Иоанну Скотту, человек должен обладать способностью феноменализировать в себе (in se) и посредством себя (ex seipso) божественное. Этот императив рассматривается в космической перспективе: «явление неявленного» (non apparentis apparitio) совершается в человеке и вообще во всех в разумных тварях. Ангелы и человеческие души становятся «восприемлющими очагами» теофании и даже сами суть «теофании» (theophaniae sunt). Для человека Бог всегда есть Тот, кто проявляет Себя, и при этом не в Себе самом, но исключительно через теофании. Говоря словами самого Эриугены: «Он явится в своих теофаниях… Теофании же суть все твари видимые и невидимые, через которые и в которых Бог часто являлся, является и будет являться».