Исследования по истории платонизма

Причем стоит обратить внимание, что у Матфея, Марка и Луки ученики говорят, что у них только пять хлебов и две рыбы, не упоминая, что [хлебы] были пшеничные или ячменные. Один лишь Иоанн сказал, что хлебы были ячменные, в связи с чем, возможно, в Евангелии от Иоанна ученики и не признают, что эти [хлебы] <имеются> у них самих — у него они говорят, что «здесь есть мальчик, у которого есть пять хлебов ячменных и две рыбки» (Ин 6:9). И пока эти пять хлебов и две рыбы не были принесены учениками Иисусу, они не увеличивались и не умножались, и не могли накормить большее число [людей]; когда же, взяв их, Спаситель, во-первых, воззрел на небо[2189] (ср. Мф 14:19), словно низводя оттуда лучами своих очей (ταις άκτΐσι των οφθαλμών)[2190] силу, которая должна была пропитать хлебы и рыб, предназначенных, чтобы накормить пять тысяч человек, и после этого благословил (ср. Мф 14:19) пять хлебов и две рыбы, словом и благословением увеличивая и умножая их, и, в-третьих, разделив (ср. Мк 6:41) и преломив (ср. Мф 14:19), отдал ученикам, чтобы они подали народу, — тогда хлебов и рыб оказалось достаточно, чтобы ели все и насытились (ср. Мф 14:20), а некоторых из благословенных хлебов не смогли съесть. Ведь для народа оказалось избыточным столько [хлеба], сколько было не у [самого] народа, а у учеников, способных собрать оставшиеся куски и отложить в кóробы (ср. Мф 14:20), полные остатков и по числу равные коленам Израилевым. Ибо об Иосифе написано в Псалмах: «Руки его в коробе поработали» (Пс 80:7), а об учениках Иисуса [в Евангелии] — что, полагаю[2191], двенадцать [из них] набрали оставшихся кусков двенадцать коробов, не полупустых, но полных (ср. Мф 14:20). И я думаю, что до сих пор и вплоть до кончины века двенадцать коробов, наполненных кусками хлеба живого (ср. Ин 6:35; 6:48 и 6:51), которые народ есть не может, остаются у учеников Иисуса, лучших, чем народ. Евшие же от пяти хлебов, — еще до того, как в избытке осталось двенадцать коробов, — достигнув [понимания] чувственной [стороны Писаний], имели родство с числом пять (συγγενείς τφ πέντε άριθμω μέχρι των αισθητών φθάσαντες)[2192], и поэтому их пять тысяч (ср. Мф 14:21). Или же чувственное [в Писаниях] евшие постигли потому, что и они были накормлены Тем, Кто воззрел на небо, благословил и преломил их [т. е. хлебы], и [это были] не дети и не женщины, а мужи (ср. Мф 14:20). Ведь и в чувственной пище, я думаю, есть различия, так что некоторые из них относятся к числу оставивших младенческое (ср. 1 Кор 13:11), а некоторые — еще к младенцам и плотским во Христе (ср. 1 Кор 3:1).

3. И это мы сказали по поводу [слов]: «евших было <…> пять тысяч мужей без женщин и детей» (Мф 14:21). Но в них есть двусмысленность: либо евших было пять тысяч мужей и среди евших не было ни одного ребенка или женщины, либо только мужей было пять тысяч, не считая детей и женщин Некоторые и в самом деле истолковали [это место] так, как мы сказали сперва — будто ни дети, ни женщины не присутствовали при увеличении и умножении [пищи] из пяти хлебов и двух рыб. Но кто-нибудь, пожалуй, скажет, что, так как евших было много и они получали свою долю от хлебов благословения в соответствии с достоинством и способностью, то достойные подсчета (οί μέν άριθμών άξιοι) — подобно подсчитанным в книге Чисел израильтянам, достигшим двадцати лет (ср. Чис 1:18 сл.) — были мужи; а те, кто не был достоин такого упоминания и подсчета, были дети и женщины. Но «детей» тебе следует вместе со мной понимать в переносном смысле (τροπολογεί δέ μοι), в соответствии со [словами]: «я не мог говорить с вами, как с духовными, но как с плотскими, как с младенцами во Христе» (1 Кор 3:1), как и «женщин» — в соответствии со [словами]: «я хочу всех вас[2193] представить Христу чистою девою» (2 Кор 11:2); «мужей» же — в соответствии со [словами]: «как стал мужем, то оставил младенческое» (1 Кор 13:11)[2194].