Иссык-Кульский эпизод

– Он самый и был …, – пробормотал вполголоса Марат, вспоминая все еще, наверное, старопрежних контрабандистов опия. – Но, вернемся, так сказать, в русло событий 1916 года. Были, конечно, объективные причины произошедшего, – стал он рассказывать далее. – В соответствии с тогдашней политикой царских властей подавляющей частью, да, что там, почти всей удобной пастбищной и пахотной землей владели русские переселенцы – это одно! А земля у нас в Киргизии всегда была больным вопросом! – взглянул он на меня так, словно я был ближайшей родней тех самых переселенцев. – В июне 1916 года вышел царский указ о привлечении инородцев на тыловые работы: рытье окопов, обозное обслуживание. Указ, неграмотно переведенный с русского языка местной администрацией, кстати, в основном киргизской, до необученных воинским навыкам киргизских масс (инородцев, как я говорил, в армию никогда до этого не брали!) был доведен как необходимость идти на фронт в качестве пушечного мяса – это второе! Ну и, конечно, провокаторы – доверенные люди, родственники баев, решивших воспользоваться моментом, и взять свое – это третье! У нас ведь где толпа, там и провокаторы, куда же без них! Царские источники писали тогда еще и о немецких шпионах, проплативших баям смуту на окраине воюющей империи.

 Взяв небольшую паузу, Марат со смаком затянулся сигаретой.

 К слову, – пыхнул он табачным дымом в яблоневую крону, – ты помнишь, наверное, как у нас здесь стали меняться президенты, начиная с Акаева? «Тюльпановые революции», е…! – ругнулся Марат. – Здесь в Кызыл-Су в 2010 году толпа захватила здание администрации: разогнала чиновников, разгромила кабинеты, разбила панно с портретом президента, пошла маршем на Каракол! Обошлось, слава Аллаху, без жертв – разбитые головы, выбитые зубы не в счет! А причиной всего этого стали незаконные, по мнению толпы, сделки администрации с землей! Видишь – опять земля! – в очередной раз посмотрел он на меня. – И знаешь, во многом они были правы! У нас ведь как, пришел к власти – протаскивай родственников на должности, набивай мошну! Да, что я тебе об этом говорю – у вас ведь тоже не лучше? – спросил он меня взглядом и, не дожидаясь моей реакции, продолжил. – Мы выявили тогда пару приезжих провокаторов. Но губернатор области был вынужден спешно подать в отставку, сменилась администрация района – другой клан, другие люди пришли к власти! У нас ведь клановая власть, чего скрывать! В прокуратуре дело о беспорядках, как бывает в таких случаях, замяли: стали вдруг срочно подыскивать подохшего осла, чтобы содрать с него ржавые подковы! Теперь, если праздник на подходе, массовые мероприятия – на воду дуем, опасаемся очередного геморроя! И тут вот подоспевает это национально-освободительное! На нашу, теперь уже и на мою голову! В общем, по моему мнению, дата очень сомнительная, чтобы ее праздновать! Ведь, как тогда было – с одной стороны восстание бесправных, подуськанных баями и провокаторами, замученных нуждой бедняков-киргизов, сотворивших кровавый беспредел, с другой неадекватно жесткая, губительная реакция царских властей в отношении коренного населения. Обе стороны хороши, обе стороны повинны! Чего праздновать-то! Ну, да делать нечего, по-серьезному подойдем к мероприятию – с камерами наблюдения, скрытой видеосъемкой! Будем оперативно выявлять провокаторов! Степь без шакалов не бывает, научены уже! Больше того, серьезные люди загодя шепнули, что кое-где подозрительно зашевелились, вроде бы действительно готовится в райцентре праздничная подлянка!

 Марат затушил сигарету, долил горячего чая, прикрыл глаза, прикидывая, наверное, как он будет выявлять в толпе зачинщиков беспорядков, и отпил из пиалы. Круглый овал лица приятеля с поднесенной пиалой вдруг напомнил мне священнослужителя с картины Василия Перова «Чаепитие в Мытищах». Но в отличие от попа на картине, воротящего нос от ветерана-инвалида с сиротой, лицо приятеля отнюдь не казалось самодовольным и равнодушным. Я смотрел на раскрасневшегося, неторопливо прихлебывающего чай Марата, и думал, что работать здесь в Киргизии с такими настроениями в милиции, да еще на руководящей должности, наверное, непросто. Хотя…

– Да, не бери ты в голову! У нас многие так в своем кругу за дастарханом резонерствуют, – словно угадав мои мысли, изобразил губами улыбку Марат. – И с тобой – это я только так, чтобы выговориться! – бросил он в рот конфету и сделал очередной глоток чая. – Я здесь родился, здесь жили мои предки, здесь моя земля! Естественно, я хочу, чтобы у нас были цивилизованные выборы, хочу, чтобы была цивилизованная смена власти, а не угар обезумевшей толпы, науськиваемой людьми рвущегося к власти клана! Я хочу, чтобы мои дети спокойно ходили в школу, к друзьям, в гости, а не боялись в праздничные дни, в дни выборов выходить на улицы! Но, к сожалению, еще много воды утечет, пока сварится эта каша!

 Поднеся ко рту пиалу, Марат сделал очередную паузу.

 В течение суток я уже второй раз слышал декларативные высказывания от приятелей – вот ведь пафосный денек выдался!