Ист-Линн

— Мы должны быть при деле, — ответил мистер Джеффин, с прежним восхищением рассматривая личико красавицы. — Если бы я знал, что вы сегодня пользуетесь свободой, мисс Галлиджон, быть может, и я позволил бы себе прогуляться в надежде встретиться где-нибудь с вами.

— Ах, боже мой! — произнесла Эфи, насмешливо улыбаясь. — Вы могли бы увидеть меня час или два часа тому назад, если бы у вас были глаза. Я ходила к мисс Карлайль, — прибавила она таким тоном, каким может говорить особа, навестившая какую-нибудь знатную графиню.

— Где же были мои глаза? — воскликнул мистер Джеффин с горьким сожалением.

— Что значит весь этот гам? — спросила вдруг Эфи.

— Это народ провожает радостными криками мистера Карлайля. Неужели вы не знаете, что его выбрали представителем Вест-Линна в парламенте?

— Нет, я этого не знала.

— Мы все за мистера Карлайля. Да благословит его Бог! Таких людей мало!.. Ах, кстати, мисс Галлиджон, не слышали ли вы, чем так провинился тот, другой? Говорят, он убил кого-то? Правда ли это?

— Пожалуйста, не говорите со мной об этом, — заметила Эфи. — Убийство — не лучшая тема для разговора с дамой. — И, нежно взмахнув батистовым платочком, мисс Эфи продолжила свой путь.

Проводив красавицу восхищенным взглядом, мистер Джеффин вернулся в свою лавочку.

«В конце концов, он не такой уж и плохой парень, — рассуждала про себя Эфи. — А комната за лавкой очень удобная, и я постараюсь как можно красивее ее меблировать. Потом заставлю его купить фортепьяно для гостиной, как во всех порядочных домах. Я найму двух нянек, кухарку и горничную. Я не прочь выйти за него замуж, только одно меня смущает — его имя. Джо Джеффин! Ни за что на свете не соглашусь сделаться миссис Джо Джеффин!.. Хотя… Господи!»

Перед ней внезапно вырос Эбенезер Джеймс.

— Как поживаете, Эфи?

— Прошу вас оставить меня, мистер Джеймс. Как вы смеете называть меня Эфи?

— Что это вы так возгордились, любезная мисс? Я не желал оскорбить вас.

— Да, вы уже успели всем растрезвонить, что я ваша старая знакомая, даже мистеру Джеффину, хотя я вас не просила об этом. Сделайте одолжение, избавьте меня от вашего общества, право, оно никому не может сделать чести.

— Прекрасно! Я с удовольствием избавлю вас от своего общества, но прежде должен передать вам одно поручение. Позвольте доложить вам, что вас ждут в суде. Потрудитесь явиться туда немедленно.

— Меня? В суде? С чего вы взяли?

— Повторяю, потрудитесь явиться туда немедленно, — повторил Эбенезер. — Вы видели, как арестовали Левисона, вашего старинного ухажера?

— Как вы смеете говорить мне подобные вещи, Эбенезер Джеймс!

— Не притворяйтесь глупенькой, Эфи, это ни к чему не приведет. Вы отлично знаете, где я видел вас и где явидел его.

Выражение лица Эфи мгновенно изменилось.

— Я ничего не знаю об убийстве, — прошептала она испуганно, стараясь придать равнодушный тон своему голосу. — Я ничего не знаю и потому никуда не пойду!

— Это необходимо, Эфи, — ответил он, сунув ей в руку сложенный листок бумаги. — Вот повестка.

— Я ни за что на свете не буду давать показания против Левисона, — произнесла она, разорвав повестку на мелкие кусочки. — Клянусь вам, что я не пойду! — И Эфи умчалась прочь.

— Приходите непременно! — прокричал ей вслед Эбенезер.

«Она улизнет, если ее не арестовать, — подумал он. — А вот, кстати, и Белл, надо предупредить его».

Между тем Эфи дошла до дома миссис Лэтимер. Хозяйка была нездорова и лежала в постели.

— Ах, госпожа, я получила сегодня очень печальное известие, — начала Эфи, войдя в комнату, — одна моя родственница при смерти и желает меня видеть. Мне необходимо ехать с первым же поездом.

— Боже мой! — воскликнула миссис Лэтимер. — Как же я обойдусь без вас, Эфи?

— Но моя родственница при смерти, сударыня, — повторила Эфи, — иначе я не решилась бы вас оставить.

— Куда же вы едете? — осведомилась миссис Лэтимер.

Эфи назвала первый пришедший ей на память город и сказала, что надеется вернуться на следующий день.

— Какая же это родственница? Я думала, что у вас нет родственниц, кроме Джойс и тетушки Кэн.

— Это другая тетушка, — произнесла Эфи неуверенно. — Я никогда вам о ней не говорила, потому что мы были в ссоре. И теперь я чувствую, что мне необходимо к ней поехать.

Эфи прекрасно владела собой, и ее трудно было поймать. Миссис Лэтимер согласилась отпустить ее. Эфи быстро поднялась наверх, переоделась, положила несколько вещей в кожаный мешок, а в кошелек несколько фунтов стерлингов и вышла из дома.

Полицейский, расхаживавший по мостовой возле этого дома, приблизился к Эфи.

— Здравствуйте, мисс Галлиджон. Не правда ли, прекрасная погода?

— Да. Но я не могу с вами разговаривать. Я тороплюсь.

Однако чем быстрее она шла, тем быстрее он следовал за ней. Эфи уже не шла, а бежала, и полицейский также не шел, а бежал.

— Отчего вы так торопитесь? — спросил он.

— Это вас не касается. Поговорим в другой раз.

— Можно подумать, что вы торопитесь потому, что боитесь опоздать на поезд.

— Это правда. Я действительно хочу совершить маленькое путешествие ради удовольствия.

— И надолго вы уезжаете?