Истерический роман № 1

– Нет. Уухен стал разрушаться, явились мы и перестроили его на свой лад.

– Чем докажете?-Гостя подвели к развалинам и показали, что на каждом кирпиче стоит клеймо в виде призрака.

– Кстати, спасибо за освобождение из-под болота!-Они рассказали свою грустную историю:

"Давным-давно, когда мы только произвели перестройку, все это было на поверхности. Жили мы, процветали, пугали там разных… В Охохохене, например, истерить начали не без нашей помощи… Мы со временем даже навострились размножаться. И вот родился один… Говорить не умеет, все нас копирует. Собой уродлив, не очень умен, но хитер и самолюбив. Назвали Несом по имени греческого кентавра, уж очень был похож, а фамилию сам у кого-то содрал.

И все шастал он по болотам, приносил сюда споры мха. Натянул сверху призрачное одеяло, типа того, на которое вас ловили, посеял туда все споры, да и сделал себе ногообразные сгустки материи под телом, пока мы ничего не заподозрили. Выросло над нами болото, а над ним-псевдоуухен. И он, гад, там заправляет, туристов топит, а к нам не попадают даже их призраки, все в торфе теряются. Гад этот Стериозус, одним словом."

Тут-то Ганс понял, как его спасла греческая мифология, а заодно в уме прояснилось и происхождение Лох-Несского чудовища. Непонимающие современники прозвали лохом, как же!

Глава 14.

Вниз (по течению).

– Анахронизм! – с этим неприятным словом на зубах Ганс проснулся. Действительно, что может быть неприятнее, чем когда валишься от усталости, как мокрый, грязный, голодный чурбан, засыпаешь буквально на ходу, а измученный мозг плодит бесконтрольные тупые фантазии? Извольте видеть, в XIII веке уже туристы и замки с привидениями! Анахронизм!

Ганс с трудом сел, спина затекла, хрустела и не гнулась. Рядом пасся довольный Искроног. Вид у него был что надо! Болотная грязь стекла, как с гуся вода, и трава в лесу оказалась неплохой. В общем, после всех приключений конь был свеж, как майский день. Да что толку? По лесу верхом не поскачешь, идти придется на своих двоих. Знать бы, куда. Мистериозус давеча замечал направление по звездам, да все позабыл от усталости. Урок впредь: не верь призракам. Если только ему еще понадобятся какие-то уроки, надо ведь найти дорогу из лесу, и чтоб по дороге не съели еще не истребленные человечеством дикие западноевропейские звери.

Оружия у Ганса не было, он даже стрельбу из лука освоить поленился, филолог несчастный. А на голодный желудок думалось плохо. И одежда все еще мокрая. Да вот же над болотом утки летают! Единственное оружие, которым Мистериозус владел – лассо. Ура!

Дальше он расчистил место для костра, чтобы не спалить болото, как в своем безответственном сне, деликатно попросил Искронога стукнуть копытом об найденный при расчистке места камень – и вот уже утка жарится, прополосканная начисто в болотной воде одежда сохнет, и жизнь вновь прекрасна. В целом.

На сытый желудок согревшийся Ганс вспомнил. Что не позаботился о Свитбитл. Как она? Уже просохла, только надо убрать тину со струн и настроить их. Мистериозус заиграл что-то невразумительное – и услышал, что ему кто-то ответил. Он вскочил на ноги. Журчанье воды! Из болота вытекала речка! Эврика, как говорили (или орали) древние греки! Вода наверняка выведет к человеческому жилью.

Ганс залил костер, взял Искронога под уздцы и, чтоб не продираться по прибрежным зарослям, пошел прямо по песчаному руслу лесной речки. Русло вывело его к реке побольше, и Мистериозус двинулся вдоль берега вниз по течению. Кстати, они с Искроногом отлично искупались, пользуясь отсутствием в Европе крокодилов.

Шли они, шли и вышли из леса на луг. Ганс огляделся и чуть не впал в истерику: он был на дороге из Аахена, недалеко от того места, где впервые встретил призрака! Кругаля дал, получается, призраки вокруг пальца обвели! Ну уж нет, больше он к ним на ночь глядя не полезет, переночует в поле, а с рассветом – на поиски настоящего Уухена.

Вчерашние воспоминания не отличались приятностью, так что Мистериозус не стал играть на сон грядущий песню "Yesterday", а вместо этого исполнил для успокоения нервов сонату Тартини "Дьявольские трели" и детскую пьеску какого-то шведа "Плач малютки-привиденнья". Водопадик на безымянной пока реке всю ночь отвечал ему тихой мокрой истерикой.

Глава 15.

Месть Нессу.

Под утро Ганс проснулся в голодном настроении. Хорошо, что он заранее догадался накипятить впрок воды и нажарить уток. Это Искроног всегда наестся до отвала и будет развивать икроножные мышцы без тренажера, пока хозяин дрыхнет. А Истериозус должен жарить уток, слушать призраков и есть нематериальную еду.

Оседлав Искронога, который впервые после Аахена так хорошо отъелся, что не выпирали ребра (а то сидеть неудобно чертовски! Прим. Мистериозуса), Ганс стал искать Уухен.

Вскоре Мистериозус опять чуть не заистерил: в воздухе висел Несс! Ах он, сопля прозрачная! Путников сманивает, проводник чертов! Даже не полупроводник, а не-фига-не-проводник! Для начала Ганс поздоровался:

– Привет!

– Нет! Нет! Нет!

– Все висишь?

– Шиш! Шиш! Шиш!

– Путников сманиваешь?