Истерзанное сердце

- Сапфира, - мягко сказал он, превратив звук ее имени в запретную ласку, от дерзости которой по ее телу пробежала дрожь, а сердце стало учащенно и почти болезненно биться, тогда как глаза его говорили о том, в чем она боялась себе признаться. Их взгляд неторопливо и оценивающе скользнул по ее фигуре, от макушки до серебристых носков туфель, затем вернулся и впился в ее широко открытые, настороженные, опушенные черными ресницами голубые глаза. - Уверен, что это не совсем обычное имя для англичанки, или я еще более невежествен, чем полагал.

Невежественность совсем не вяжется с таким человеком, как он, мелькнуло у нее в голове. Если есть люди, на лицах которых лежит печать интеллекта, то Атанаскос Ставролакес, несомненно, один из них!

- Это библейское имя, - сухо ответила она. - Мой отец не очень-то жалует все слишком современное. Сапфира была женой Анания.

- Да, верно, - сказал он, подтвердив ее первое впечатление кивком головы. - Человека, заплатившего за ложь своей жизнью. Если мне не изменяет память, жена разделила его судьбу.

- Я всегда считала, что это слишком жестокое наказание за верность! Сапфира смотрела на него с вызовом, готовая защищать женщину, чье имя она носила. - Если я полюблю когонибудь, я тоже буду верна ему до самой смерти!

Какими пустыми и жестокими казались ей теперь эти слова, хотя тогда она искренне верила в то, что говорила. В полном неведении о боли, которую несет с собой любовь, она была такой наивной простушкой!

- Завидую этому счастливцу, - быстро нашелся он. Его красиво очерченные губы тронула улыбка, а глаза спокойно читали вызов, написанный на ее лице. - Но, я вижу, сегодня вы не собираетесь играть роль вашей злополучной тезки. По-моему, вы водяная лилия, верно?

- Вовсе нет, - рассмеялась она, радуясь возможности ослабить растущее внутри напряжение. - Я нимфа - водяная фея.

Их взгляды встретились, и Сапфира почувствовала, как ее втягивает магнитное поле, в котором фантазия властвует над реальностью.

- Может быть, вы и есть мой рождественский подарок, а? - спросил он с шутливым видом.

О Боже, она вдруг вспомнила о присутствии брата. Что подумает Дэвид об этой шутливой, похожей на флирт перепалке между незнакомыми людьми? Но Дэвид стоял к ним спиной, наполняя рюмку и бормоча что-то вроде того, как неудобно иметь подругу, работающую сестрой в больнице.

Она вежливо улыбнулась, не отвечая на вопрос, и подумала, что этот знакомый ее брата самый красивый из всех мужчин, которых ей приходилось встречать. Он не был похож на рекламных красавцев. Что-то неуловимо жестокое отличало его великолепного рисунка рот. Быть может, такое впечатление создавали резкие складки, сбегающие от его уголков и заставляющие думать, что в этом человеке было больше от дьявола, чем от святого? А его глаза! В их затененной ресницами глубине можно было утонуть и, вынырнув на поверхность, оказаться выброшенной на далекий пустынный берег!

Совершенно безотчетно взгляд Сапфиры устремился вниз, вбирая в себя его плечи, обтянутые белой тканью строгого покроя рубашки, сильную, с рельефными мышцами грудь, стройную талию и ноги, длина бедер которых не соответствовала ее представлениям о пропорциях, характерных для этой средиземноморской расы.

- Может быть, стоит поменять подарок, если он выходит за рамки общепринятого? - В его голосе ощущалась обманчивая мягкость, в то время как глаза своим блеском, твердостью и скрытым в ним пламенем напоминали алмазы.

- Некоторые так бы и сделали, - небрежно согласилась она, пытаясь как-то сладить с бешено бьющимся сердцем и невольной дрожью в руках. Но у нас здесь есть поговорка: главное - это то, что задумано.

Стройная и элегантная, как балерина, она потянулась, пытаясь расслабиться. В желании родителей принять неожиданного гостя не было ничего необычного. В конце концов, в их четырехкомнатном доме легко найти место еще для одного человека, если Сапфира уступит свою спальню и временно поселится в комнате старшей сестры Эбби.

- Полагаю, Дэвид уже сказал вам, какую комнату вы займете, господин Ставролакес?..

В знак признательности он склонил свою красивую, густо поросшую жесткими, обрамляющими широкий лоб волосами, голову.

- Я буду спать в вашей постели, Сапфира, если вы не возражаете?

- Разумеется, она к вашим услугам! - Этот легкомысленный ответ был подсказан давними воспоминаниями о греческом гостеприимстве. И все же она не смогла подавить пробежавшую по спине легкую дрожь неясного ожидания. Ощущение было такое, будто она сказала: "Возьми меня, я твоя!" Желаю вам приятных сновидений, господин Ставролакес.

- Благодарю вас. - При этом на его лице не было улыбки, ей показалось, что он прочел ее мысли и отнюдь не удивлен. - Поскольку мне предстоит отметить праздник вместе с вами, я бы хотел просить вас называть меня просто Танос.

- Танос... - повторила она вслед за ним, чуть склонив набок голову. Имя довольно необычное и очень красивое...