Истерзанное сердце

- У меня никого нет, - жалобно сказала она, устремив на него умоляющий взгляд, полный страстного желания уверить его в правоте своих слов. - Майкл значит для меня не более, чем для тебя Ангелия. В тот раз, когда он поцеловал меня, я сказала ему, что у нас с ним не может быть будущего и что я могу быть для него только другом.

Он молчал секунд пять, а потом вдруг засмеялся каким-то горьким смехом.

- Ты знаешь, я ведь ревновал к ним обоим, к Лорне и Майклу, потому что они могли дать тебе то, чего не мог я, - утешение.

- Тэйн, пожалуйста! - Она отчетливо слышала в груди глухое биение своего сердца и, не сознавая этого, в немой мольбе сжала перед собой руки. - Возможно, все было бы иначе, если бы мы с самого начала попытались как-то понять друг друга.

- Гм-м! - прозвучал безрадостный смешок Тэйна. - Я бы отдал десять лет жизни, чтобы иметь возможность вернуться в то время и начать все сначала, зная то, что я знаю теперь.

- И вместо этого ты хочешь развестись со мной, - упавшим голосом сказала Сапфира и вдруг в изумлении увидела, как Тэйн отрицательно покачал головой.

- Нет, я этого не говорил, Сапфи. Я сказал лишь, что не буду препятствовать разводу, если ты этого пожелаешь. Это вовсе не одно и то же. Разве тыне видишь? Я попытался удержать тебя при себе против твоей воли, надеясь, что однажды случится чудо и я снова пробужу в тебе любовь ко мне. Но этого не произошло. Наши отношения становились все хуже и хуже, вплоть до того вечера, когда между нами вспыхнула ужасная ссора. Внезапно, несмотря на весь свой гнев, я так безумно захотел тебя, что решил прибегнуть к действиям, раз уж слова были совершенно бессильны. Я подумал, если мы снова станем любовниками, мое тело будет более красноречивым катализатором для твоих чувств, чем любые слова! - Горечь этих слов отразилась на лице Тэйна.

Не в силах больше сдерживать себя. Сапфира вскочила на ноги. Губы ее побелели, а руки непроизвольно сжались в кулаки.

- Но ты так и не смог заставить себя сделать это! - Даже теперь, вспоминая выражение ужаса на его лице при виде ее нагого тела, она испытывала нестерпимую боль. - Тебе было отвратительно мое уродливое тело.

- Сапфи, о чем ты говоришь? - Он кинулся к ней и, схватив за плечи, заставил Сапфиру посмотреть ему прямо в лицо. - Я действительно испытывал отвращение, это так! Но не к тебе... а к себе самому! Я весь горел желанием и страстью, к которой примешивались гнев и нарастающее и ненавистное мне чувство стыда. И вдруг я увидел тот еле заметный, тонкий шрам. Он в самом деле был едва заметен, и все же ничто не могло бы с большей очевидностью напомнить мне о том, что тебе пришлось выстрадать по моей вине. Я был старше и опытнее тебя и, как последний эгоист, лишил тебя юности и свободы. И сейчас усугублял свой грех, намереваясь снова подчинить тебя своей воле. - Тэйн вздохнул. - Я много раз ненавидел себя за последние несколько месяцев, но ни разу с такой силой, как тогда.

- О-о... - она смотрела на него какими-то безжизненными, лишенными всякого выражения глазами, - я думала, это потому, что тебя оттолкнуло мое уродство. Я была такой худой и изможденной.

Он покачал головой.

- Для меня ты всегда будешь прекрасна, Сапфи, - с простотой, от которой у нее защемило сердце, сказал Тэйн. - Уродом был я, а не ты, и все-таки я не был готов отказаться от тебя. Вот почему, когда ты убежала к Лорне, я предложил тебе оформить в суде раздельное проживание. Я рассуждал так: хотя ты и будешь в безопасности от каких-либо домоганий с моей стороны, все же по закону я буду иметь право видеться с тобой и, что самое важное, ты не сможешь выйти замуж за кого-нибудь другого. Я был убежден, что моя неожиданная выходка испугала тебя, и единственное, что мне оставалось, - это дать тебе возможность подольше пожить отдельно от меня, а остальное будет зависеть от моей способности вовремя уловить подходящий момент. Я не собирался форсировать события и намеревался ухаживать за тобой так, как я это делал в самом начале нашего знакомства.

- А теперь уже слишком поздно? - голосом, в котором звучало глухое отчаяние, сказала она в ответ на его осторожное прикосновение к ее щеке.