Истина в твоем прикосновении

Как только дверь тихо захлопывается, я укутываюсь в одеяло. Глупая улыбка никак не сходит с моего лица, точно приклеилась к нему. Часть меня до сих пор не может поверить в то, что я только что делала. Возможно, для кого-то это не имело бы большого значения, но для меня имеет. Раньше я такого не испытывала ни с кем. Я росла под защитой и частично под охраной, под строгим надзором семьи, которая считает нормальных людей почти неполноценными, и это не очень-то способствует развитию личной жизни, особенно любви. Я часто представляла себе, каково это – иметь парня. Пробовать все вместе, вместе продвигаться вперед. Но то, что происходит между мной и Кево, не было ни в одном из сценариев, которые я себе представляла. Я думала, это будет парень из школы или кто-то, с кем я познакомлюсь через своих друзей. Просто парень. Но уж точно не кто-то вроде Кево. Хорошо сложенный мятежник без настоящего дома, который страстно признается мне в любви, ни разу не представлялся мне в мечтах. Это ощущение почти сюрреалистично и в то же время похоже на истинное счастье. Полное безумие.

С тихим вздохом я вытягиваюсь под толстым одеялом. Ноги похожи на желе – будто я только что пробежала марафон. Дыхание еще неровное, сердце учащенно бьется при воспоминании о последних нескольких минутах. Я поворачиваю голову, и, когда смотрю на часы на стене, улыбка слегка сползает с моего лица. Сейчас почти три часа ночи, а это значит, что у нас едва ли будет четыре часа сна, прежде чем придется собираться на встречу с отцом. То, что мы с Кево только что пережили вместе, произвело на меня впечатляющий эффект. Это вытеснило из моей головы все мысли о завтрашнем дне и плане, и на какое-то время я действительно забыла обо всем на свете. Но теперь, когда адреналин начинает выветриваться, все это вновь обрушивается на меня. Я готова на все, чтобы жить в этом моменте вечно. Не позволить рассвету наступить и вечно представлять себе, что мы с Кево – единственные люди в целом мире.

Но это все равно что выдавать желаемое за действительное. Момент быстротечен, и завтра, едва проснувшись, мы снова будем подвергать свои жизни риску. И снова не будем знать, переживем ли этот день и увидим ли друг друга вновь, сможем ли повторить эту ночь. Чувство, прямо скажем, дерьмовое.

Когда Кево возвращается в комнату, он выглядит немного посвежевшим. От его вида мое сердце вновь подпрыгивает в груди, а щеки розовеют. Я не знаю, что было не так с рубашкой, которая была на нем раньше, но он ее снял. Кроме спортивных брюк, которые Кево явно коротки и точно ему не принадлежат, на парне нет абсолютно ничего. Это не первый раз, когда я вижу Кево с обнаженной грудью, но впервые мы так близко. Так что теперь это нечто совершенно иное.

Кево делает шаг к кровати, и снова мою кожу начинает покалывать. Пальцы дергаются, будто в них зародилась собственная жизнь. Мне хочется протянуть руку и погладить его обнаженный торс, но я сдерживаюсь. Быть может, намерения Кево и благородны, но уверена, даже у его самообладания есть пределы. Если он снова прикоснется ко мне, я уверена, что отброшу все причины ждать.

– У тебя грязные мысли, – говорит он низким голосом, изучая мои руки, которые плотно прижимают одеяло к груди.

Я качаю головой:

– Ты не можешь читать мои мысли.

– В этом случае мне и не нужно.

Когда он тянется к одеялу, я поднимаю брови:

– Что ты собираешься делать?

Взгляд, который он бросает на меня, отражает смесь неопределенности и подозрения.

– Спать! Ты на часы-то смотрела?

– Здесь?! – Невольно мой голос поднимается на несколько октав.

– Ты серьезно? – Он делает паузу. – После всего, что между нами было, ты не хочешь спать со мной в одной постели? Это же не в первый раз.

– Нет! – быстро говорю я, смеясь, когда он пристально смотрит на меня. – Но ты почти голый. И нам нужно поспать.

На лице Кево расплывается понимающая и в то же время веселая улыбка. Он наклоняется ко мне, очень медленно. Настолько медленно, что я могу следить за каждым его движением, и мой рот пересыхает.

– Одного твоего слова достаточно, – бормочет он, приближаясь ко мне настолько, что его лицо оказывается всего в пяти сантиметрах от моего. Я могла бы считать его ресницы, если бы постаралась. Его дыхание касается моего разгоряченного лица, и меня бросает в дрожь. – Одно слово, и я уйду в свою комнату, буду спать в собственной постели, и мы увидимся завтра за завтраком.

Конечно, я не хочу, чтобы он ушел. И этот сукин сын прекрасно это знает. Я вздыхаю и заставляю себя состроить спокойную мину, но почти уверена, что у меня ничего не выходит.

– Давай спать, – отвечаю я, демонстративно отодвигаясь в сторону, чтобы освободить для него место.