Истина в твоем прикосновении

– Но ведь этого следовало ожидать, не так ли? – говорю я и иду по проходу, надеясь все-таки что-нибудь найти. – Люди уже разобрали все, что могло помочь справиться с холодом.

Кево с тележкой идет за мной.

– Возможно, но ты ведь не можешь ходить в этой куртке. Я правда не хочу, чтобы ты замерзла до смерти.

Он произносит это так сухо, что я не могу удержаться от смеха.

– Твое беспокойство так трогательно.

– Правда ведь?

Когда грохот тележки с покупками позади меня стихает, я смотрю на Кево. Парень, нахмурившись, стоит перед полупустой вешалкой для одежды.

– Нет, – решительно качаю головой я, когда понимаю, на что именно он смотрит. – Даже не думай.

Ухмылка расплывается по лицу Кево, когда он достает вешалку и протягивает ее мне.

– Уверен, тебе будет очень к лицу.

Я поднимаю брови. Это зимний комбинезон, но не обычный. Я уверена, он предназначен для девичника или чего-то в этом роде. На уровне груди поверх кремовой ткани пришит розовый топ от бикини, а на бедрах – пачка из нескольких слоев тюля. В целом эта штука выглядит как толстый младенец в сексуальном костюме балерины.

Кево находит этикетку и громко хохочет, читая написанное:

– Фея-пухляшка! – Его глаза сверкают, когда он смотрит на меня. – Честное слово, мы его берем. Если ты не станешь его носить, я заставлю Анатолия.

Я тоже смеюсь.

– Меня ты в это не втянешь, но с Анатолием можешь делать все, что хочешь.

Все еще посмеиваясь, Кево бросает комбинезон в тележку и толкает ее дальше. Я следую за ним, хотя надежды на успех у меня мало.

– Мы уже все купили? – спрашиваю я, глядя на пару лыжных очков и размышляя, не пригодятся ли они нам.

Кево смотрит на свой список.

– Все, кроме консервированных груш. Их не было.

– Для чего нам консервированные груши?

– Кэт их любит, – объясняет он, дотягиваясь до теплой канареечно-желтой шапки и бесцеремонно бросая ее в тележку, которая к этому времени заполнена уже почти до краев.

Я хмуро смотрю на нашу добычу, когда вспоминаю, что у меня совсем нет денег. Убегая, я совсем не думала о таких банальных вещах, как деньги.

– Как мы собираемся за это платить?

Кево смотрит на меня:

– У нас есть деньги.

– Да?

– Да, их достаточно, чтобы прожить некоторое время. Мы с Кэт многое унаследовали. Так что с этим проблем нет.

Почему-то тот факт, что Кево богат, меня удивляет. Хотя и не должен, ведь дом в Гетеборге, который взорвали мой отец и его приспешники, принадлежал Кэт. У Кево, наверное, тоже есть квартира или дом. И все же я всегда считала его своего рода аутсайдером – приземленным парнем, который обходится тем, что имеет.

– Но даже если бы у нас денег не было, – прерывает мои размышления Кево, направляя тележку вправо, обратно к эскалаторам. Тем временем в ней лежит еще пара детских перчаток и комплект термобелья. – Я уверен, что смог бы убедить кассира нас пропустить.

Сначала я не понимаю, о чем он говорит, но потом до меня доходит. Иногда я забываю, насколько силен Кево, и не только физически. Он – из сезона Ванитас, а значит, обладает способностями ментального воздействия. Кево может улавливать мысли других, читать их, влиять на них. Он может вложить в голову человека свои мысли, и тот будет считать, что они – его собственные.

Слава богу, со мной это у Кево выходит не так хорошо, как с другими, поскольку мои способности также ментальны по своей природе, и я обладаю своего рода естественной защитой от его воздействия. Вначале он еще мог блокировать мои силы, но теперь не думаю, чтобы ему удалось это сделать. С тех пор я стала значительно сильнее.

Когда мы поворачиваем за следующий угол, перед нами простирается проход со спортивными принадлежностями для игр с мячом – шлемами, ракетками и защитным снаряжением, которое нам совершенно ни к чему. На стене висит пара велосипедов и самокатов. Похоже, это единственный отдел, товары в котором не раскуплены дочиста. Но кому зимой нужны спортивные принадлежности и велосипеды?

Я смотрю на Кево, который стоит, наклонив голову, как будто пытается уловить тихий звук.

– В чем дело? – спрашиваю я, оглядываясь по сторонам. Мы совершенно одни на этом этаже.

– Ничего, просто… – Он зажмуривается. – Не знаю, у меня как будто вода попала в уши или что-то в этом роде. Все какое-то приглушенное.

Сбитая с толку, я подхожу к нему:

– Ты меня слышишь?

Он кивает:

– Нет, твой голос я слышу, а вот… мысли. Вообще-то, я слышу их всегда. Не твои, других людей. Но сейчас все как-то тихо.

– С каких это пор? – с тревогой в голосе спрашиваю я.

– Понятия не имею. Может, пару минут. – Кево несколько раз открывает рот, будто он в самолете и хочет избавиться от давления. – До сих пор я как-то не обращал на это внимания, но теперь это даже нервирует.

– Тишина нервирует? – Я в замешательстве поднимаю брови. Даже не представляю, как это – постоянно слышать мысли людей. Даже если они негромко звучат на задворках сознания. Словно шум в ушах.

Кево качает головой:

– Нет, но это ненормально.