Истина звезд

Соно светился изнутри, и огонь, бегущий по венам, быстро сжигал его тело. Он громко кричал, сдавливая в руках камни, и испепелял их светом, который даровала ему Эвер. Кожа трескалась, и кровь, бурля, стекала на пол. Ее ручейки тянулись к двум святым, которые, не отпуская друг друга, лежали на полу. Стоило лунному свету спрятаться за крышей маяка, как камни, за секунду объятые тьмой, превратились в ладонях Соно в песок. Ниджай, исполосованный светящимися порезами, свалился на пол.

Эвер рассыпалась на ветру вместе с Юстином и камнями, которые исчезали вместе с душами олхи. Святые сгорали при свете луны, и спустя секунду на месте, где они лежали, ничего не осталось.

Тьма рассеялась и наконец отпустила Юри с Далией, дав им возможность приблизиться к обессиленному Соно, который лежал на полу и истекал кровью.

– По… помнишь, что ты должна мне одно же… желание? – запинаясь, пробормотал Соно.

– Да, да, Соно, – захлебываясь в слезах, ответила Далия. – Проси о чем хочешь.

– Похороните ме… меня рядом с моими родителями. На го… горе Ши в Ар… Арасе.

– Как скажешь, Соно. – Далия, спрятав лицо в ладонях, зарыдала.

Юри держала голову Соно в трясущихся руках. Молча гладила его по волосам, сглатывая слезы.

– Мои сердце и душа… Будут любить те… тебя во всех следующих жизнях, потому что… любили во всех прошлых. И помни… Я всегда буду рядом, особенная, – сказал он и, улыбнувшись, закрыл глаза.

Пророчество забрало не только святых, но и Соно. Потомка, который расплатился за чужие грехи. Ребенка, который спас целый мир.

Эпилог. Эвон

Надев белую одежду, Эвон слился с толпой, идущей вдоль реки, которую арасийцы называли Цудо. Они оказались гостеприимным народом. Подарили чужаку белую ленту и объяснили, что с ней делать. Подсказали, где купить еды и куда отвести того, кто придет к нему в гости. Но дома у Эвона не было. Точнее, был. Но очень далеко. Поэтому, купив в палатке хлопковую ткань, он направился на Небесное озеро.

Люди в белых, будто снег Аскарских гор, одеждах окутали берег. Они молча ждали, пока священники усядутся на небольшие лодки и, взяв в руки факелы, доплывут до ниток, натянутых между двумя берегами. Фейерверки, повязанные на них, исполосовали все озеро. И теперь ждали лишь рётоку, чтобы взорваться яркими огнями.

– Скоро начнется праздник Огня и Смерти, – заговорил старик в лодке. – И я напомню вам о гостеприимстве. Когда загорятся огни, будьте готовы встретить души мертвых. Сопроводите их домой, накормите, а потом отпустите. Помните, что они пришли навестить вас и выслушать. Расскажите им, как жили, но не смейте жаловаться. Это вы оплакиваете мертвых, а не они вас.

Старик поклонился, и в ту же секунду яркие огни засверкали над водой. Искры струились и вспыхивали в воздухе. Они свистели, кружась у воды. Сбивались в стайки и распадались на мелкие осколки, будто угли. Вся гладь озера превратилась в яркое пламя, которое, быстро тлея, испарялось на ветру.

Люди начали выкрикивать имена и, немного постояв, уходили с душами, которые к ним пришли. Эвон мешкал и неловко мял в руках простыню. Он дождался, когда озеро опустело, и, постелив простыню на землю, произнес:

– Соно Ито. Лучший друг.

Эвон надеялся, что все сделал правильно, и Соно придет к нему даже без личной вещи, которой у Эвона не было.

– Я помню, что ты хороший слушатель, Соно, – сказал он, сев на простынь. – А главное, молчаливый. Мне есть что тебе рассказать, поэтому присаживайся.

Было странно говорить с пустотой, да и Эвон не верил в приметы, разговоры с душами и обряды, но в такой день отступил от принципов. Не зря же он ждал этот праздник шесть долгих месяцев.

– Я знаю, что ты хотел бы у меня спросить в первую очередь, и жаль, что это не «Как твои дела, Эвон?» и «Почему ты такой загорелый? Твои голубые глаза на фоне темной кожи стали выглядеть еще безупречнее». – Эвон открыл бештет с финиковой настойкой и достал небольшую миску, куда налил выпить и Соно. – Поэтому сразу отвечу, чтобы твоя душа… Чтобы ты был спокоен. С Юри все хорошо. Я виделся с ней на коронации Далии. Она, кстати, где-то в Арасе. Сказала, что когда была во дворце Комея Ку, то видела в воспоминаниях императора одного неупокоенного ребенка. Она хочет его найти. Надеюсь, у нее получится. Но ты наверняка за ней следишь и оберегаешь. Если нет, то слава змеям, что я не научился бить воздух, а то по заднице ты бы сейчас получил.

Эвон сделал пару глотков и огляделся по сторонам.

– Это же нормально, да, что я, сидя на земле, разговариваю сам с собой? – улыбнулся он. – Да… Ваша Араса удивляет своими традициями. Вот в Виладе мы сжигаем мертвых. Это тоже некий Праздник Огня и Смерти. Только вместо воды – песок, а вместо фейерверков – костер.

Достав из мешка пряник в форме рыбки, Эвон положил его напротив себя.