Истинная для демона, или Коснись моих воспоминаний

– Так и есть. У демонов и демониц существовали идеально подходящие им вторые половинки, их могло быть несколько, но привязка начиналась именно после обмена слюной, точнее, одними из её составляющих – ликусами. Теперь же истинную пару почти невозможно встретить, демоны женятся по договорённости или из взаимной симпатии, но традиция не касаться друг друга губами осталась.

– Как интересно! – воскликнула Рогнильда. – Демоны живут так закрыто, и мы почти ничего не знаем об их традициях, но я слышала, что у них весьма раскрепощённые нравы. Что скажете, ваше высочество?

Все девушки посмотрели на меня. Это был непристойный намёк, который я, разумеется, поняла, но улыбка по-прежнему не сходила с моего лица, словно ничего и не было.

– Если такой слух и ходит, то до меня он не дошёл. А вы в каких местах слышали его, леди Рогнильда?

Она не ответила и, опустив глазки, отвернулась под переглядывание девушек, из которых мне предстояло выбрать себе фрейлин. Как минимум трёх, а желательно – пять.

– Я никогда не видела низших демонов, – подала голос Нилла, стараясь сбавить напряжение. – А какие они?

– Такие же, как и высшие, только рога у них небольшие и прямые, и нет крыльев. Магия зачастую слабее, чем у высших, хотя встречаются уникумы. Так что, если видите высшего демона и обращаетесь к нему без имени, обязательно употребляйте приставку ир, а если к низшему – ош.

– Главу делегации зовут Тамим Сапфирокрылый – как мне к нему обращаться?

Я застыла, приоткрыв рот. Тамим здесь?! Во дворце? Едва сдержалась, чтобы не сорваться из-за стола, бросившись искать демона, ставшего мне другом в Домисе. Он прибыл не просто для свидетельства, я уверена. Он хочет узнать, всё ли со мной в порядке.

– Ваше высочество?… – напомнила о себе Пиарог, и я моргнула.

– А… Да, я слышала. Можно обращаться айлин Тамим или ир-айлин.

– Спасибо, ваше высочество! – улыбнулась Нилла.

Она наверняка и без того знала ответ, но этим диалогом заметно успокоила всех присутствующих.

После супа принесли рис и дополнительные блюда – у каждой девушки оно было своё. Я выбирала не просто так, а с умыслом – почти у всех имелась аллергия на один из ингредиентов, о чём было написано в личных делах кандидаток, но не опасная, лишь в лёгкой форме, и уже с чаем гостьи получат лекарство, снимающее любые симптомы. А тем, у кого аллергии нет, просто подали не самую вкусную пищу. Мне нужно было проверить, кто из них посмеет отказаться от угощения её высочества.

Увы, не у всех хватило духу и выдержки, зато я уверилась в выборе Ниллы и Сивиллы. Две девушки из тринадцати тоже неплохой улов.

После приёма я попросила лакеев передать им обеим записки с просьбой явиться сегодня раньше назначенного часа, чтобы сопроводить принцессу на бал. Итого вместе с Джули у меня уже три фрейлины.

В течение дня мысли то и дело возвращались к Ямину Сереброкрылому и его словам. Но демон так и не появился, что неудивительно – у меня самой не было и секунды свободного времени. Не то чтобы я хотела его увидеть, но наш с ним разговор остался незаконченным.

Бальное платье небесно-голубого оттенка доставили к пяти часам, тогда же зашёл и его величество. Роффе в тёмно-синем камзоле с голубыми лампасами и оторочкой по фраку отлично гармонировал со мной – не сомневалась, что наряды специально шились парными.

– Я с подарком, – произнёс он и поманил рукой лакея, державшего небольшой сундучок.

Открыв его, король извлёк сапфировую парюру, и я тотчас узнала её: особая цветочная огранка и крупный сапфир по центру колье, который носил название «Осколок неба». Отец подарил гарнитур моей матери в день, когда я родилась. Удивительно, как она уцелела после всех перипетий.

Роффе будто прочёл мои мысли и поспешил пояснить:

– Это нашли в сундуках Ларских, когда они планировали спешно покинуть дворец и… сбежать. Не успели. Поэтому парюра вернулась в королевскую сокровищницу. И я бы хотел, чтобы сегодня ты блистала именно в ней.

Он не дарит её, даёт лишь поносить. Разумно. Если я стану его женой, сапфировый набор и так будет моим. Фамильное достояние. В какой-то степени это даже делает честь Роффе – не разбазаривает семейные реликвии.

– Она всё так же прекрасна, как и восемнадцать лет назад, – тихо ответила я, хотя едва ли помнила её в младенчестве.

В первый раз я её увидела на балу в честь моего семилетия.

Семь лет – особый возраст. Вступление во взрослую жизнь, возможность посещать приёмы.

– Позволите, дорогая кузина?

Кивнув, я развернулась лицом к зеркалу и спиной к его величеству, откинув волосы на правое плечо. Роффе собственноручно надел на меня украшения, а потом, когда мы оба стояли перед зеркалом, провёл костяшками пальцев по моему плечу, опаляя кожу за ухом горячим дыханием.