Истинная для Дикого

Дикий вдруг понял, что любит его и восхищается так, как любит и восхищается всем, что окружало Ахсану и было частью ее жизни. Всем, кроме Сергея. Мысль о том, что он существует и все еще имеет права на эту женщину, пусть формальные, исключительно на бумаге, заставляла вербера аж передергиваться от животного, первобытного желания вцепиться этому человечишке в глотку.

– А, правда, что верберы самые сильные? И самые ловкие среди оборотней? – не унимался Матвей.

Ахсана посмеивалась, глядя на его «почемучку» с Диким. И верберу это тоже ужасно нравилось.

– Правда. Верберы – самые сильные оборотни. Но я тебя научу кое-каким приемам, и ты будешь лучшим бойцом среди нэнги.

Слово за слово, они проболтали до позднего вечера и Ахсана внезапно опомнилась.

– Та-ак! Кое-кому срочно пора в кровать!

Матвей соскочил со стула и пошел в ванную чистить зубы. На какое-то время все словно забыли о присутствии Дикого. Ахсана помогала Матвею помыться, следила за тем, как он чистит зубы, затем укладывала и читала какие-то сказки.

Все это время Дикий просто пил чай на первом этаже дома. Но… ему было хорошо. Так хорошо… У-ух… Хотелось бежать, кричать во всю луженую медвежью глотку и крутить Ахсану на руках. Она считала его причастным к своей жизни – не чужим, близким себе существом. Оставила на ночь и спокойно отправилась заниматься своими делами. А это означало, что Дикий больше тут никакой не гость! При гостях не занимаются своими делами так, словно их тут и нет. Так ведут с себя только с близкими.

Во всяком случае, так ощущал Дикий и совершенно не хотел разубеждаться.

Наконец, Ахсана вернулась к нему.

– Ну как? Все нормально? Разложил себе постель? – уточнила она.

Дикий сглотнул. Она выглядела такой домашней, родной и… такой соблазнительной. Розовые шортики-лосины как влитые сидели на крутых бедрах нэнги. Короткая футболка не скрывала пышную грудь и позволяла увидеть немного живота. У нее даже попок был идеальным! Не выпуклым, такой аккуратной впадинкой.

Дикий выдохнул, схватил Ахсану и, ощутив, что она не вырывается, бережно поднял истинную на руки. Ему хватило нескольких шагов, чтобы внести нэнги в ее спальню и осторожно уложить на кровать. А потом целовать, целовать, целовать. До головокружения, до ощущения, что он сейчас просто взорвется, если они не займутся чем-то большим. Ахсана отвечала. С готовностью, с радостью, с пылом. То углубляла поцелуй в губы, то подставляла Дикому свое белое, сильное, гладкое тело.

Их языки сплелись в каком-то безумном, сладком и пьяном танце желания.

И от этого оборотень окончательно одурел. Буквально, одурел от ее близости, от ее доступности для него прямо сейчас… Все, пути назад уже не было.

Одежда жала, в паху наливался жгучий спазм, крутил и напоминал о неестественном для оборотня воздержании, когда пара так близко, буквально в его руках…

* * *

Ахсана

До этого момента муж оставался единственным моим мужчиной и первым, с кем я познала постельную страсть. Поэтому мне совсем не с кем было сравнивать Дикого… Но этого и не требовалось. Бывают мужчины, которых нет смысла с кем-либо сравнивать.

Дикий гладил меня и пальцы его вздрагивали, целовал, и губы его обжигали. Кажется, мы окончательно потерялись друг в друге. Утратили ощущение реальности, зато обрели нечто невероятное…

Я еще никогда так себя не чувствовала. Фейерверки рвались в груди, приятно сосало под ложечкой, и хотелось больше, еще больше и еще.

Дикий действовал медленно, осторожно, хотя в каждом его жесте: рваном и дерганом, ощущалось жуткое нетерпение. Вербер был просто каменным – мускулы бугрились, перекатывались под смуглой кожей оборотня. И то как он себя сдерживал, старался не спешить, не форсировать события, распаляло меня еще больше.

Я сама начала помогать Дикому избавиться от одежды. Брюки, боксеры… Футболку он сбросил чуть раньше. Вербер оказался шикарным образчиком. Ну правда, настолько насколько вообще может быть шикарен обнаженный мужчина без прикрас.

Дикий перехватил мой взгляд: оценивающий и бесстыдный. Даже не знаю почему я вот так в наглую пялилась на голого оборотня и совсем не пыталась скрыть этого. Но даже сейчас я не смутилась ни капли.

– Нравится? – с трудом выдохнул он. – Если да, то бери. Все твое, пользуйся.

– Воспользуюсь! – окончательно осмелела я.

Сама не понимаю – что со мной произошло за эти дни. Раньше в постели инициатива всегда исходила от Сергея, от мужчины. Я же лишь подчинялась. Теперь же я сама провела рукой по твердому стволу вербера. Дикий запрокинул голову и рыкнул.

Я потянула его за шею на себя и… дальше подталкивать оборотня уже смысла не было.

Он как с цепи сорвался.

И было так… улетно, так остро и сладко. Я словно ухала вниз с отвесной скалы и солдатиком входила в теплое, изнеженное на солнце чистое море. Волны охватывали, прорывались внутрь, массировали и доставляли невероятные ощущения. Я сама себя не узнавала. Шпорила Дикого, заставляя двигаться быстрее, подтягивала вербера на себя. Он подчинялся с готовностью и нетерпением. И мы дрожали, тряслись от наслаждения.