Истинная для некроманта

У меня было непростое задание: вычислить предателя, найти того, кто напрямую относился к антимагической группировке. Всё-таки, зимой в академической деревне был найден труп волшебника, который хотел сообщить важные сведения о действиях нарушителей.

А в начале лета так и вовсе в коридоре, где лежал очень важный артефакт произошла стычка меж двумя сильнейшими волшебниками. И по стечению обстоятельств, маг, хотевший выкрасть артефакт, потерял память. Конечно, всё это могло быть банальным совпадением, но я так не считал. Мне казалось, что Теренс мог быть замешан во всём этом дерьме. Мог подставить другого и теперь выжидал удобное время, чтобы выкрасть то, что находилось в той секретной комнате.

Мне осталось только это доказать. При этом действовать приходилось под прикрытием.

И Рьяна своим поведением, своими действиями только мешала мне. Мне неожиданно понравилось её бесить, вымораживать. Она так забавно реагировала! И ни в какую не поддавалась моим чарам, старательно игнорируя мои знаки внимания.

Моя челюсть долго ныла от её кулака, а нос припоминал усиленное чихание.

Я заметил её в первый же день, когда случайно наткнулся в коридоре. Нет, конечно, проверить систему защиты на исправность не было моим заданием, но мне хотелось немного побаловаться и заработать лишние баллы. Всё-таки там, откуда я был родом и где проучился, система поощрений была совершенно иная. А хоть раз показать и доказать не кому-то, а целой академии, что я – лучший, мне очень хотелось.

Никто из преподавателей не знал, что я не просто студент. Все считали, что я отличник из Общемагической Академии. Не лучшая школа магии, но не говорить же всем правду, откуда я на самом деле. Это гораздо усложнило бы дело.

И я не мог действовать решительнее, всё-таки Рьяна тоже могла быть одной из них. Пока я не убежусь, мне придётся быть немного в стороне.

Но её поведение в библиотеке выбило меня из колеи. Мои глаза наверняка покраснели, выдавая моё желание с потрохами. Конечно, она не знала значение оттенков моих глаз, но это не умоляло того факта, что девушка сообразительная, наблюдательная и вполне может сопоставить два и два, раскусив значение того или иного цвета. Например, чёрный – гнев, зелёный – спокойствие, голубой – страх…

Отбросил все мысли, не желая думать над тем, в чём причина подобного поведения. Я ведь пару часов назад обнаружил передатчик у Теренса. Осталось его вскрыть. И, если там записка антимагической группировке, значит я легко раскрою это дело.

Библиотека была одним из самых лучших мест для вскрытия, тем более такой уютный и дальний уголок. Спасибо Рьяне: она дала мне отличное укрытие. Я с удовольствием поделюсь им с ней.

Залез в задний карман и захотел выругаться, как настоящий грязный немаг, который прищемил себе палец дверью.

– Вот я идиот! Теперь ясно, что этой неугомонной девице было нужно!

Пришёл в дикую ярость. Похоже, мне придётся записать красавицу в список подозреваемых, доложив об этом в еженедельном отчёте. А жаль, хорошенькая ведь девушка!

Ну, всё, держись, Рьяна. Сейчас я устрою тебе настоящую магическую взбучку! А, может, не только магическую!

Глава шестнадцатая

Рьяна

Если в жизни и можно было с чем-то ассоциировать ярость, так это с Эйдаром. То, как он сейчас смотрел на меня, едва ли не рыча от злости, можно было снимать на пленку и использовать как учебное пособие для студентов. Где-то же был немагический факультет изучения поведенческих паттернов? Вот, сгрузить Барнетта в какую-то громадную колбу и отправить туда.

Подальше от меня.

Тем не менее, я предпочла не делиться этими соображениями, очевидно, продиктованными страхом, с Эйдаром. Вместо этого сухо, ещё и делая вид, что вообще не понимаю, о чем речь, поинтересовалась:

– Ну, и кто разрешил тебе вот так нагло врываться в мою комнату? Будь добр, объясни, как это понимать!

– Кто разрешил? Тот самый, кто дал тебе право воровать чужие вещи! Верни передатчик.

Надо же, он даже решил назвать вещи своими именами.

– Не понимаю, о чем речь.

Глаза Эйдара стремительно чернели. Я уже примерно представляла себе, что для него значит медовый и даже красный цвет, и понимала, что этот угольный оттенок радужки обозначает гнев и ярость. Если б человека можно было испепелить взглядом, то Барнетт сейчас бы с удовольствием это сделал.

Но если он действительно предатель, антимаг, то отдать ему передатчик нельзя.

– Послушай, ты, – Эйдар сделал ещё один шаг ко мне. – Немедленно отдай мне то, что забрала. И я, так уж и быть, забуду об этой промашке!

– Или что? – с вызовом изогнула брови я. – Проклянешь меня на смерть?

Судя по тому, как дернулся уголок его губ, Эйдар предполагал, что наказание будет иным, но не менее страшным. Меня же это сейчас совершенно не интересовало. Хотелось верить, что ещё может удастся каким-то образом заставить его уйти. Он же не всесилен, в конце концов, и есть что-то, что способно его остановить.