Истинная для отшельника (СИ)

Поэтому я решил пока оставить всё так, как есть. Гораздо проще и интереснее плыть по течению и смотреть куда оно тебя вынесет. Тогда я ещё сам не подозревал насколько крутыми будут эти перемены и испытания, уготованные мне судьбой.

Первая встряска на крутом повороте жизни не заставила себя долго ждать. И зачем она полезла в эту чёртову кладовку? Вытряхнула мне всю душу наизнанку. Разворошила тайник с воспоминаниями, которые я давно запрятал в самый тёмный угол. Они хлынули из глубин памяти обжигающей лавиной. Вновь и вновь причиняя адскую боль, выбивая почву из-под ног, как тогда… десять лет назад. Стоило всего лишь ковырнуть неосторожно старую рану.

В первую секунду я испугался. Думал, что прибью девчонку, за то, что посмела прикоснуться к моему прошлому. К её вещам. Любого другого уже бы убил на месте. Но стоило только взглянуть в её голубые глаза, как понял, что не смогу… Только не её.

Может быть, судьба действительно даёт мне второй шанс? А я, как грёбанный мудак, пытаюсь профукать его в угоду своих принципов. Даже мой внутренний зверь чувствует гораздо глубже, чем человеческая суть. Он с первой секунды понял, что она — та самая. И возможно единственная надежда на счастье.

— Ух ты! Вот это, да-а-а! — вырывает меня из раздумий радостный визг. — Рэй, откуда у тебя это?

Алекс вылезает из кладовки держа в руке пару валенок.

— Это же валенки! — её глаза светятся восторгом, будто она нашла, как минимум клад!

— Ну да, — безразлично пожимаю плечами. — Что тебя смущает?

— Ну, я просто думала, что в Америке такое не носят. Это же чисто русская вещь.

— Мне подарила их жена брата. Она из России.

— Правда? А у меня тоже русские корни. Я родилась в России. Но потом, мы переехали жить в Америку. Я ещё совсем маленькая была тогда. У меня даже имя русское, Александра. Но здесь, все зовут меня Алекс. А валенки… это же отдельная тема! Столько воспоминаний связано с ними. Помню, как мы с бабушкой летали в гости к её сестре. Она живёт в сельской местности. Так вот там, это самая ходовая обувь зимой. В них же так тепло и не скользко. Вообще крутая вещь.

— Мне они не понравились. После каждой вылазки в лес приходится сушить их от влаги. Непрактичные. Поэтому я забросил их в кладовку.

— А можно я тогда себе их возьму?

Согласно киваю головой, а она продолжает что-то щебетать, как птичка. Я почти не вслушиваюсь в смысл её слов. Мне просто нравится смотреть на неё, ощущать её присутствие рядом. Чувствовать сладкий запах её тела и взволнованное биение сердца.

Кажется, эта заноза начинает мне нравиться. Если поставлю ей метку — обратной дороги уже не будет. Я погрязну в ней по уши. И тогда уже точно не смогу отпустить. Никогда.

— Как тебе жаркое, понравилось?

— Сносно, — хмыкает Рэй при этом активно работая ложкой и выскребая из тарелки всё до последней капли. Осталось только облизать, но этот вредный мужик ни за не признается в том, что ему понравилось. Вот так просто, из вредности. — Но могло быть и лучше.

— Ты же всё съел! — возмущаюсь я. — И только не говори, что тебе не понравилось.

— Я же сказал: что есть можно. Но тебе ещё учиться и учиться, — говорит этот засранец, пряча хитрую улыбку в уголках губ.

Я конечно же закипаю, как чайник. Никто ещё не хаял мою стряпню! И Рэйнан, явно меня просто дразнит. Видно же — издевается! Хотя сам чуть ли не вылизал за собой чашку.

— Ты издеваешься, да?

Рэйнан смотрит на меня серьёзно сложив руки на мощной груди, а потом вдруг начинает громко смеяться. Заразительно так, что мои губы сами невольно тянутся в улыбку, но я упрямо сдерживаю свои эмоции. Стараюсь держать невозмутимое лицо.

— Какая же ты наивная, кнопка, — просмеявшись говорит Рэй и легонько щёлкает меня по носу. — Абсолютно всё воспринимаешь за чистую монету, — а потом пододвигает ко мне свою тарелку и красноречиво намекает: — Добавка будет?

Я смотрю на него, хлопаю растерянно глазами и, кажется, опять начинаю закипаю. Только уже не от злости, а от какой-то медленно бурлящей радости внутри.

Значит ему всё-таки понравилось? И всё это время он просто издевался?

Какой же он всё-таки, гад!

Так и подмывает сказать в ответ что-нибудь колкой, но ссориться с хозяином дома я пока не планирую. С головой, слава Богу, пока дружу. И понимаю, что я тут на птичьих правах обитаю. Кто знает, что взбредёт в голову этому шутнику-отшельнику? А мне до весны — позарез продержаться надо.

Поэтому натягиваю на лицо приветливую улыбку.

— Конечно!

Беру тарелку и иду к плите. Накладываю обжоре вторую порцию и возвращаюсь за стол. А потом наблюдаю, как он уплетает за обе щеки ароматное жаркое из мяса косули.

— Слушай, Рэй, а как ты оказался здесь, посреди тайги? Почему ушёл от людей?

Меня уже давно распирает от любопытства почему такого сильного и, что уж греха таить, сексуального мужика занесло в эту глухую тьмутаракань. Наверное, должна быть на это какая-то веская причина. Иначе… я просто ничего не смыслю в жизни.

Рэй замер с ложкой в руке, посмотрел на меня из-под густых бровей и, ничего не ответив, продолжил есть.

— Почему ты один? — осторожно спросила я.

Видимо зря…