Истинная леди (ЛП)

 И даже счастливо, сказала бы она. Пока Рендалл вполне соответствовал определению совсем нетребовательного мужа – проспав большую часть дня, он просыпался всего пару раз, жадно набрасывался на пищу и вновь впадал в дремоту. Его тело вело себя столь же мудро – вчера Джулия проверила повязку на бедре и убедилась, что прооперированная рана на полпути к выздоровлению.

 – А вы замечательный пациент, – заметила Джулия. – Утром вы выглядели настолько здоровым и крепким, что вам практически не понадобилась старая погнутая трость, предоставленная миссис Фергюсон. Эдак я возгоржусь и заявлю, будто я – искусный лекарь.

 Рендалл рассмеялся.

 – Так и есть. Меня кромсали опытнейшие специалисты, но вы ничуть им не уступаете, да к тому же намного симпатичнее.

 Она отвела взгляд, непривыкшая к комплиментам.

 – Красивая ложь, майор.

 – Истинная правда, леди Джулия. Вы так долго старались быть незаметной, что и сами забыли, насколько вы привлекательная женщина.

 Джулия не отрывала взгляда от великолепных шотландских холмов, разрываясь между удовольствием от того, что он считает её привлекательной, и невероятным смущением.

 Его теплая рука завладела её.

 – Вы действительно прекрасны, Джулия, – тихо проговорил Рендалл. – Когда-то, ещё до замужества, вы, должно быть, и сами сознавали это, и, конечно же, наслаждались, являясь предметом восхищения. И это нормально. Но теперь, хотя у вас и была веская причина забыть об этом за годы, прошедшие вдали от общества, возвращаясь к прежней жизни, вы должны вспомнить, кто вы есть на самом деле. В том числе и то, что вы красивы.

 Она недоверчиво улыбнулась.

 – Это трудно принять. Позвольте для начала мне свыкнуться с мыслью, что я выгляжу вполне сносно.

 – Хорошо, миледи, – голос Рендалла потеплел от еле сдерживаемого веселья. – Сегодня вы выглядите весьма сносно. У вас очень сносные черты лица. Прошу вас, снимите-ка свой капор, чтобы я смог восхититься вашими достаточно сносными каштановыми волосами.

 Джулия рассмеялась и наконец-то взглянула на него, одновременно снимая свой капор. Если она когда-то и находила его строгие точеные черты лица устрашающими, то это время давно прошло.

 – Поверить не могу, какой вы, оказывается, милый человек, майор. При нашей первой встрече вас, казалось, все раздражало.

 – Вы правы, быть милым – совсем не в моём характере, – торжественно заявил Рендалл. – Но ради вас я попытаюсь никогда больше не возвращаться к своему обычному угрюмому состоянию.

 Хотя он и выглядел серьезным, его глаза светились юмором. Всегдашняя глубоко спрятанная боль больше не омрачала его лицо.

 – Всё то время, что мы знакомы, осколки шрапнели постоянно изводили вас своим непроизвольным движением. Именно этим и объясняется большая часть вашей угрюмости.

 Он вздохнул.

 – Остается надеяться, что вам удалось избавить меня от последних подвижных кусков. Нога хоть и ноет, но впервые за весь год я не испытываю острой боли.

 – Мои ножи всегда к вашим услугам, как только потребуется ещё раз избавить вас от плохого настроения.

 Рендалл приподнял брови.

 – Это обещание или угроза?

 – Угроза, – сладко пропела Джулия.

 – Приму к сведению. – Он задумался. – Думаю, помогло и то, что, как только я перестал сопротивляться своему влечению к вам, сразу же расслабился. Долгие годы моя жизнь состояла лишь из боли и войны. Но с вами я могу представить будущее, где ничего этого нет.

 – Вряд ли найдется что-нибудь более далекое от войны, чем жизнь деревенской повитухи, – согласилась Джулия, начиная лучше понимать, почему его так тянет к ней. – Теперь, когда прошлая жизнь каждого из нас осталась позади, что ждет нас впереди? Я не из тех отважных женщин, что следуют за барабаном, и меня волнует вопрос, где же мы будем жить? Вы говорили, у вас имеется небольшое поместье?

 – После матери я унаследовал Роскомб. Это недалеко от Сиренчестера.[26] Я жил там, будучи ребенком. Пусть оно не такое большое, как то, в котором вы выросли, думаю, вам все же понравится это место. – Он усмехнулся. – С нетерпением жду того времени, когда буду неспешно прогуливаться по своему собственному поместью и изучать, как разводить овец и выращивать зерновые. Возможно, я даже полюблю охоту. Представьте меня со сворой гончих, бакенбардами и красным лицом.

 Она засмеялась.

 – Нет, это невозможно. Но мне нравится идея жизни джентри,[27] спокойная, без нарочитой роскоши. Полагаю, время от времени нам все же придется выбираться в Лондон?

 – Конечно. Как вы, должно быть, помните, Эш предоставил в моё распоряжение несколько комнат в Эштон-Хаусе, но, если вам это не подходит, мы сможем арендовать дом.

 – Нет, я не очень-то люблю Лондон, чтобы обзавестись там домом. Если Эштон не станет возражать, то я с удовольствием проведу время с Марией во время наших визитов в город. – Она задумчиво смотрела на суровые шотландские холмы. – Север, безусловно, красив, но я скучаю по дружелюбным полям и деревням Южной Англии. Я буду счастлива вернуться туда.

 – Станете ли вы продолжать работать повитухой? – не меняя тона, спросил Рендалл так, словно данный вопрос не имел для него особого значения.