Истинная мама

Она всю жизнь прожила в городе и никогда не примеряла на себя образ селянки, хотя всегда с удовольствием работала в отпуске на бабушкиных грядках и возилась с домашней живностью. Город, как принято считать, — это большие, по сравнению с деревней, карьерные возможности, разнообразные варианты досуга, совершенно другой уровень образования и медицины. Но, если взять конкретно Есению, то ей это всё не особо и нужно. Работа у неё есть, но она точно так же может работать и в деревне, тем более Гор уже звал. Любительницей развлечений Еся никогда не была и по увеселительным заведением не ходила. Что там ещё? Музеи, театры, выставки? Планетарий? Зоопарк? Что до последнего, то смотреть на запертых в клетках животных — то ещё удовольствие, а в театр, если очень захочется, можно и из деревни съездить.

— Марго, ну я пошёл? Все уже собираются. — появление Сержа прервало Есины размышления. — Держи Софи, что-то она сегодня расшалилась.

— Она всегда такая, — Марго с улыбкой забрала дочь и усадила себе на колени.

— А куда все мужчины уходят? — Еся посмотрела вслед гомонящей толпе, покидающей двор Марка через заднюю калитку, ведущую в лес.

— Не только мужчины, но и дамы, не обременённые детьми. — Марго указала на нескольких девушек, торопливо догоняющих основную массу уходящих. — Они пошли бегать по лесу.

— Зачем?

— Есь, мы же волки. Нам нужно иногда разминаться и выгуливать зверей. Сегодня праздник, а в праздники мы всегда бегаем, традиция такая.

— Ты не побежишь? У всех праздник, а у тебя?

— А у меня вот, — Марго ткнула пальцем Софи под рёбра и пощекотала дочку, отчего девчушка заверещала, вывернулась из рук мамы и сбежала к остальным детям. — Но ты не переживай за меня, Серж вернётся, и я с остальными мамочками пробегусь.

Ивэн закапризничал и Еся решила его всё-таки отпустить поиграть с друзьями. Донесла на руках до беседки, где детвора устроила погром, опустила на прогретые солнцем доски настила и отошла к другим мамам, сидящим неподалёку и наблюдающим за малышами. Женщины приняли её дружелюбно и сразу втянули в беседу об уходе за детьми. Есения даже посоветовала некоторые приёмы массажа и простые упражнения из бэби-йоги, которые привели в восторг собравшихся мам. Еся настолько увлеклась беседой, что не сразу заметила воцарившуюся вокруг тишину. Женщины замолчали и перестали улыбаться, дружно повернувшись в сторону главных ворот, а затем и вовсе встали.

Есения тоже повернулась и выдохнула, — возле распахнутой калитки стояла Стелла. Похудевшая и загорелая почти до черноты, с коротко остриженными "под мальчика" волосами, сильно изменившаяся с их последней встречи, но это, несомненно, была она.

Стелла широко распахнула глаза, увидев Есю и с волнением посмотрела на ватагу детей, среди которых был и Ивэн. Он стоял, держась за столб навеса и что-то лопотал, жестикулируя свободной рукой, а дети вокруг него собрались в кружок и слушали его проникновенную речь, раскрыв рты.

— Ивэн! — крикнула Стелла и в её голосе было столько боли и облегчения, что Еся прикрыла глаза и сглотнула тяжёлый ком в горле.

— Ма? — Ивэн вздрогнул и обернулся, всматриваясь в Стеллу. Она упала под его взглядом на колени и протянула руки вперёд, к нему: — Ивэн, сынок…

— Ма… — Мальчик растерялся и топтался на месте, неуверенно озираясь и ища Есю.

Заметив это, Еся пошла к нему, а Ивэн возбуждённо закричал и беспорядочно замахал руками, показывая то на Есю, то на Стеллу:

— Ма! Ма!

— Да, мой хороший. Вижу, мама пришла. Ну что, пойдём встречать? — Еся протянула руку мальчику и осторожно потянула его в сторону матери, сидящей на коленях и со слезами наблюдающей за их приближением.

****

— Ивэн… Родной мой… Хороший… Подрос как… И ходишь уже… — Стелла прерывисто бормотала, перемежая фразы торопливыми поцелуями. Она целовала, щупала и оглаживала сына со всех сторон, а он стоял, вытянувшись в струнку, и оторопело рассматривал Стеллу, и только подрагивающие ноздри выдавали его волнение — Ивэн вспоминал запах мамы.

Когда Стелла особо сильно тряхнула его за плечи и в отчаянии позвала: "Мальчик мой, это же я, твоя мама!", Ивэн, наконец, очнулся, вздрогнул и протянул руку к голове Стеллы, прикасаясь к короткому ёжику волос.

— Да, милый, их пришлось обрезать. Зато теперь не жарко, — виновато улыбнулась Стелла, а Ивэн сморщил лицо, тихонько завыл-заплакал и прижался к маме. Узнал.

Есения молча стояла рядом и глотала подступающие слёзы. Как она могла подумать о том, чтобы оставить мальчика себе? Сердце сжималось при виде душераздирающей картины встречи матери и сына. Вон как Ивэн вцепился в плечи Стеллы. Жмётся, плачет и лопочет что-то, явно делясь радостями и горестями прошедшего месяца.

— Есения Владимировна, но как вы здесь? — Стелла поднялась с Ивэном на руках, продолжая крепко прижимать его и бесконечно гладить по спине. — Я собиралась сегодня или завтра вам звонить.

— Да так вот получилось. — Еся развела руками. — Давай перейдём на ты? Думаю, нам не нужны эти условности.