Истинная моего брата (СИ)

— Да, — успокоил его я. — И с мамой их тоже, они сейчас у родителей моих живут. Вот только у Евы родители, мягко говоря, так себе, и отец её решил нагадить: подговорил знакомую свою из органов опеки… Только-только вот выпроводили, — вздохнул я. — Придраться успела даже к тому, что смесью детей кормят.

Валентин Степанович отреагировал в точности так, как я и ожидал:

— Ну-ка, имя мне инициативной этой скажи, — я передал ему ФИО грымзы, которое увидел в удостоверение. — Замечательно, я сейчас как раз не занят… Перезвоню тебе вечерочком, племянникам и маме их — здоровья.

— Спасибо, и вашим внукам тоже всего хорошего. Ева вот, знаете, перенервничала очень, — нагло жаловался я. — Так бы я вам звонить, конечно, не стал.

— Да, понятно, улажу всё, что уж.

На этом наш разговор закончился. Отключившись, я обернулся и увидел Еву, которая улыбалась во весь рот.

— Ты манипуля-я-ятор, — усмехнулась она. — Жалостливо так…

Я закатил глаза.

— Будь Валентин Семёнович не таким классным человеком, я бы не стал вовлекать его в это, но он детей и правда любит, вообще всех. Он детдом целый постоянно одаривает, и дети его там любят, причём не только за игрушки, а за внимание в основном. И родителей он там многим подыскал. А своих внуков так вообще нежит нещадно.

— Тогда хорошо, — Ева продолжала улыбаться. — И спасибо тебе… эта сучка меня бы заставила понервничать намного сильнее, не будь тебя рядом.

Я пожал плечами и, подойдя к ней на шаг ближе, притянул к себе, обнимая. Ева сразу же прижалась к моей груди и умиротворённо вздохнула.

— И правда всё хорошо, как и обещал.

* * *

Валентин Степанович и правда позвонил уже вечером, когда я только-только вернулся в свою квартиру. Он возмущённо вещал:

— Не, ну, представляешь, даже жалобу не потрудились оформить, идиоты! — он был полон праведного гнева. — Оправдаться пыталась, чуть на девчонку всё не свалила, а та сидит едва живая! Замучаю всех проверками, нехрен бардак такой разводить, — я улыбался. Благодаря таким людям иногда только и верилось, что всё в нашей стране будет нормально. — Полякову эту уволили сегодня же, по статье, фиг она где работу найдёт, кроме “Пятёрочки”, — затем он сделал паузу, — Ну, может, в “Магнит” ещё возьмут. Я рассмеялся его реплике.

— Спасибо вам, а то Ева как узнала, все грехи на себя примеряла, — я усмехнулся. — Решила уже, что сейчас приедут и детей у неё заберут. Папаша там у неё реально козёл.

Мужчина после этого разошёлся ещё больше:

— Да экзамены на родительство сдавать все должны! Демография может и рухнет, зато все люди в стране социально адаптированные будут! а не вот эта фигня. Что за идиотизм такой — ребёнку своему гадить? — Валентин Степанович вообще был очень эмоциональным, а когда его за живое что-то трогало, то он просто фонтанировал эмоциями. — Ай, что о них говорить-то. про племянников рассказывай. Сразу двойню урвали?

Я улыбнулся, вспоминая мелких.

— Ага, мальчик и девочка. Ева всё независимость изображала, за неделю только до того, как рожать, пришла. Ну, мама конечно вокруг неё с детьми пляшет, отец тоже. Да, что скрывать, и я сам пляшу.

— Жалко, конечно, что без папки они, но ты там смотри… Приглядись, а? — усмехнулся мужчина, а я едва не расхохотался. Вот же проницательность у человека!

— Пригляделся-пригляделся, — хохотнул я. — Рано, конечно, говорить, но вроде…

— Вот и хорошо! — горячо поддержал он. — Все в семье. Да и вы с братом близнецы же были… Проще с его детьми будет, наверное.

Я замял тему брата, потому что не столько ещё времени прошло, чтобы я мог спокойно о нём вспоминать.

Вскоре разговор был окончен, а я понял, что сегодняшний день был, на самом деле, достаточно тяжёлым, и, скинув Еве сообщение с тестом: “Спокойной ночи!”, — отправился в душ, после чего заснул сном младенца.

Понедельник начинается вечером воскресенья, когда мне звонит знакомый из налоговой и говорит, что завтра с самого утра у нас будет выездная проверка, причём в течение недели всё это дело пройдётся по всем филиалам.

Я почему-то сразу подумал на отца Евы и не ошибся, потому что проверки посыпались со всех сторон. Я едва успевал Еве утром написать сообщение и вечером. В среду объяснил ей, что ужасно занят на работе, а так бы висел на телефоне круглые сутки. Она флегматично заявила, что “бывает”, после чего попросила меня не убиваться и сказала, что сама лично прибудет ко мне на выходные, если у меня хотя бы немного времени будет. После истории с органами опеки, она, вроде бы, перестала паниковать, и вновь стала спокойной и уравновешенной.

Но в пятницу утром, когда я уже успел раскидать пару стопок документов, на телефон приходит сообщение от Евы, содержание которого мне не сразу становится понятно.

“43 км С. тракт”.

Глава 17. Ева.

5 дней назад