Истинная моего брата

— И тебе здравствуй, дочь, — язвительно ответил отец. Но тут же сменил свой тон. — Мы узнали, что ты родила.

Зачем он мне это сказал, я не поняла, и поэтому вопросительно выгнула бровь. Забавные такие, таинственные все. И чувство собственной важности зашкаливает.

— Мы можем поговорить наедине? — подала голос мама, а я усмехнулась:

— Мы, конечно, можем попросить оставить нас одних, но вряд ли это обеспечит нам конфиденциальность, ибо не все же так слабы на ухо, как вы, а выходить с вами за пределы дома я не собираюсь, — своё отношение я продемонстрировала, и вряд ли теперь родители Кирилла и сам он будут тактичны. — Так что, говорите, что хотели и не засоряйте эфир.

Я разговаривала так, что самой от себя противно было, но по-другому мои родственники бы не поняли. На совесть давить — это вообще их любимое занятие. Я очень долгое время велась на уловки, направленные на то, чтобы удобнее было держать меня под контролем.

— Хорошо, — вновь взбесился отец. — Я много думал и пришёл к выводу, что, несмотря на то, что ты спуталась с альфой, — он скривился, — Твой ребёнок все-равно является моим внуком, и я обязан попытаться отказаться от некоторых своих принципов, — он окинул взглядом всех троих альф, стоящих чуть впереди меня, — И дать ему возможность вырасти в благоприятном окружении, вдали от его… родственников с неблагоприятной стороны.

после его высокомерно-высокопарной речи повисла тишина. Я даже не знала, как реагировать на его слова. Как там с невменяемыми нужно общаться? И куда звонить, чтобы приехали добрые дяди-санитары и забрали этого благодетеля хренова?

Посмотрела на маму, она мягко улыбалась, как бы говоря, что несмотря на мои ошибки, она якобы готовы меня принять. Как мило, я сейчас расплачусь от благодарности за такую снисходительность!..

Чёрт, какой же это бред. Бредовый бред просто, иначе и не скажешь. Остальный слова относительно этой ситуации на языке вертятся исключительно нецензурные.

Как оказалось, не только у меня.

Мария Александровна с абсолютно каменным выражением лица подошла к отцу, который оказался ниже её едва ли не на полголовы, схватила его за плечи, подняла и… скинула с крыльца. Маме она сказала:

— Вы за ним самостоятельно последуете?

Мама кивнула.

Отец, конечно, кое-как смог сгруппироваться, но от падения коленом в лужу от растаявшего снега его это не спасло. Мама подбежала, помогая ему встать, но он от неё отмахнулся, поднимаясь самостоятельно.

И, глядя на нас, он злобно щурился, но ничего не говорил. мн ехотелось думать, что он проглотит эту обиду, но я слишком хорошо его знала: даже если сейчас он уйдёт, выглядя при этом побитой собакой, то потом обязательно подгадит, да так, что фиг докажешь, что это он.

Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Прода от 11.05.2020

Как я и предполагала, отец просто молча вышел за ворота, а мама засеменила за ним, то и дело на меня оглядываясь и осуждающе кривясь.

Как только они вышли за ворота, Кирилл прижал меня к себе, ничуть не стесняясь присутствия собственных родителей, а Мария Александровна опёрлась на стену, поджимая губы.

Да, мамуля с папулей умеют испортить вообще всё, что угодно, одним только своим появлением. И парочкой фраз. Талант у них такой. А его, как известно, не пропьёшь.

— Ты, Ева, прости, но это пиздец, — выдал Николай Георгиевич, а я вздохнула и кивнула.

Потом вздохнула ещё раз.

И разрыдалась.

Футболка Кира сразу же промокла, а я мёртвой хваткой вцепилась в его предплечье, пытаясь подавить рвущиеся наружу всхлипы. Ничего у меня не получилось, конечно, потому что на меня волнами накатывал страх. Когда я ругалась с родителями в двадцать лет, то мне море было по колено, потому что университет предоставил общежитие, я хорошо училась и никого дороже себя и брата у меня не было, а Игорь и сам был в состояние себя защитить. Он, в общем-то, в восемнадцать ушёл в армию и так там и остался, только уже на контрактной основе. Вроде бы, даже дослужился до приличного звания. Вот только в редкие наши встречи и разговоры по телефону он всё больше распрашивал меня, а о службе отмалчивался. И я не лезла, понимая, что он, скорее всего, и не имеет права разглашать информацию.

А теперь у меня были мои дети, были Мария Александровна с Николаем георгиевичем… был Кирилл. И я не могу допустить, чтобы отец смог им хоть как-то навредить. Конечно, физически он никому ничего не сделает, но, связей у него запредельно много для такой мелкой сошки, а убеждать он умеет хорошо. Так что, проблем создаст и нервы испортит. Причём, гадить будет массированно, чтобы где-то да пробить “защиту”.

Конструктивные мысли помогли мне взять себя в руки, я чуть отстранилась от Кирилла, вытирая щёки, потом вздохнула и сказала:

— Мне надо позвонить.

Альфа кивнул и отпустил меня от себя, а я пошла в комнату за своим телефоном. Ну, что ж, братишка, надеюсь, ты не занят. Иначе придётся тебе откладывать государственную важность в сторону.

Прода от 12.05.2020

* * *

Конечно, у меня не с первого раза получается дозвониться брату, и я вообще удивлена, что в третий раз он мне отвечает, причём голос его даже весел: