Истинная на двоих, или Краденая невинность (СИ)

Чтобы больше не терять время и успеть спасти хотя бы лес, обернулся в волка и побежал к полуразрушенному храму. Ступал мягкими лапами по ледяным наплывам и слышал биение собственного сердца — мощное и одновременно трепетное, будто только когда я увидел белого дракона, оно ожило и наполнило силой каждую клеточку тела.

Бежал и не верил, что появилась возможность увидеть ее вновь. И замороженная Ветрона стоила того, чтобы случилась эта встреча. Я хотел сказать Лие главное, то, в чем сам себе до этого дня не признавался. Надеюсь, она меня услышит, пошлет этот чертов Дион к дохлым псам и останется со мной.

Рэй поскользнулся. Серая тушка пролетела прямо перед моим носом, едва не сбив с ног. В другой ситуации я бы рассмеялся. Со стороны выглядело забавно, но Лиа заметила мое приближение и прожгла огромными синими с серебристыми вкраплениями глазами.

Шерсть на моей спине вздыбилась от прошедшей по телу волны мурашек. Больше я ничего и никого вокруг не видел. Только ее глаза. В них утонул и растворился в тот роковой день. Вот и сейчас сошёл с ума от невероятной штормовой глубины.

Время будто остановило ход, словно ледяная магия Лилиан заморозила и его. И я мчался к ней сквозь пространство и невыносимый холод, уворачивался от летящих навстречу льдинок и глотал крупные снежинки.

Остановившись у подножия руин, вернулся в человеческий облик и опустился на одно колено. Благо магия оборотней не уничтожает одежду, как у драконов — им амулет нужен для этого, а то сверкал бы сейчас перед драконицей прелестями.

— Лиа! — закричал на надрыве. — Остановись!

Драконица открыла пасть, и от громогласного рыка зазвенело в ушах.

Лиа опустилась на землю и наклонилась ко мне. Угрожающе оскалилась, приподняла лапу и процарапала мерзлую землю, вспарывая ее, будто нож масло.

И я понял, что она меня не слышит, что не осталось в ней той маленькой наивной девчушки, что верила в любовь и готова была на все ради родных. Осталась лишь ярость. Всепоглощающая и безудержная. И она уничтожит Дион, как пророчил Элияр.

Я не убил ее тогда и сейчас не смогу…

Потянулся рукой к чешуйчатой мордашке… альена на миг замерла, будто испугалась. Я второй раз за наше с ней знакомство воспользовался даром, попытался внушить Лилиан прекратить уничтожать все живое.

Она на миг прикрыла глаза и тут же яростно их раскрыла и, с легкостью стряхивая с себя мое воздействие, зарычала в дикой ярости.

Опустив взгляд, я уронил протянутую руку и отыскал глазами Рэйдена. Подал ему знак, о котором мы заранее договаривались. Поймал одобрительный кивок брата и заметил блеск кинжала в его пальцах.

Он справится, я это точно знал. Его с детства учили ответственности и решительности, возлагая большие надежды.

Отныне Эртин, да и весь Дион, в руках Рэйдена, и не зря в послании из темницы я предложил Лие воспользоваться его услугами.

Поднявшись на ноги, я искренне улыбнулся ледяному дракону.

— Люблю тебя, моя маленькая ящерка, — шепнул и набрал полную морозного воздуха грудь. — Прощай…

Вскрикнув от острой боли в спине, рухнул под ноги альене. Невольно потянулся к торчащей между лопатками рукоятке, но не успел её коснуться — провалился в мягкую обволакивающую сознание тьму. Она затянула меня в бездну под жуткий рев дракона…

Глава 29

Лилиан

Мир вдруг пошел трещинами, мрак рассыпался, и я рухнула на обжигающий лед. Обнаженную кожу обдало жутким холодом, а в груди стало так больно, что я не смогла сделать вдох.

Задыхаясь, приподнялась на руках, тяжело вскинула голову и всмотрелась в клубящийся морозный пар.

Находясь за пределами разума, я слышала родной голос, но не могла до него дотянуться, ответить, сопротивляться буре в душе.

А потом:

«Люблю тебя, моя маленькая ящерка. Прощай…»

И все вдруг изменилось. Я будто выпала из плотного кокона.

Я видела еще живую зелень глаз. Любимых глаз. И видела, как они угасают.

Арман плавно осел на мерзлую землю, сначала на колени, опустил голову, потом упал набок и затих. Он, подрагивая, смотрел мне в глаза, а я не понимала, что происходит и почему.

Бросилась к оборотню, преодолевая боль в мышцах, царапая колени и ладони о льдинки, будто о битое стекло. Кровь размазывалась алыми пятнами и полосами по белоснежному снегу.

— Не прощай, слышишь… Не смей! — потянулась к нему, легла на грудь, смяла прочную нить жилетки, что ему сплела. — Зачем ты привязался, Арман?! Чтобы вот так умереть? Пришел за моей жизнью, а сам…

Кто-то коснулся плеча, сильные пальцы стиснули до боли нежную кожу. Я перевела туманный взгляд и увидела перед собой наследного принца Эртина.

— Чего ты добился, Рэй?! — вскрикнула от отчаяния. — Хотел жену-невольницу? Получил? Наслаждайся… — в груди ныло от обиды и горя, стигма на плече вдруг засияла и стала прожигать до безумия ребра. Рухнув на Армана, я задергалась в конвульсиях.

Я все еще слышала, как бьется его горячее сердце, как оно качает кровь. Массивные удары перекликались с моим пульсом, замедляясь и выталкивая последние капли крови.

Меня вдруг отлепило от Армана, я слабо засопротивлялась, кутаясь во что-то теплое и мягкое. Шерстяное.