Истинная пара: а вампиры здесь тихие?

— Для прикола. Он лет пятьдесят назад заявил, что садится на о-очень строгую диету и что крови животных ему будет достаточно. Я тогда долго ржал как конь и решил сделать этому глупцу своеобразный подарок. Самое смешное, что Вернер действительно держался… И вчера он впервые сорвался за пятьдесят лет…

— Мне от этого должно стать легче? — я говорила медленно, внутри все кричало от страха и ужаса, но сил проявлять эмоции не осталось. Я осознала, что просто не смогу сбежать.

— Не знаю, Марианна, но думаю нашему вегетарианцу есть что…сказать… Твою ж мать! ВЕРНЕР! ПРЕДУПРЕЖДАТЬ ЖЕ НАДО!

Мужчина резко дернулся, упав со стула. Тут же выдал гневную тираду по поводу кровососов и их сообразительности, я же и так сидела на кровати — падать не куда, хоть и хотелось…

Вернер действительно вошел в комнату… в респираторе… с двумя огромными фильтрами… О-очень похожими на противогаз…

— Ты что творишь? — голос Михаила стал похож на ультразвук. Мужчина схватился за сердце, уставившись на вампира своими огромными синими глазами, — это что за дрянь на твоем лице?

— Так я не чую ее запаха…

— Зато так я испытываю ужас! Вампир-вегетарианец в противогазе… Матерь Божья… ВЕРНЕР! И как, помогает?

— Ага, я туда еще ваточку с нашатырным спиртом положил, но все равно еле заметный аромат улавливается…

Я так больше не могу. Сознание сделало финт ушами, я вновь почувствовала головокружение.

— Только не падай! — сильные руки Михаила вовремя меня поймали, уложив обратно в кровать, — вот видишь, что ты наделал? Я сам чуть копыта не отбросил, что уж о человеке говорить?

— Не копыта, а лапы, — тихо прошептал вампир, — оставь нас, пожалуйста…

— НЕТ! — не знаю, кто такой этот Михаил, но его присутствие было очень важным. Рядом с ним у меня все еще оставалась надежда, что вампир в противогазе не убьет меня из-за какой-то там страсти, — останьтесь…

— Вот видишь, дама просит, она напугана… И Я ТОЖЕ! Но идея хорошая, тут спорить не буду.

Я уставилась на вампира, вампир на меня, затем мы оба перевели взгляд на Михаила. Наступило напряженное молчание, каждый не понимал, что делать, и в конце концов мой спаситель не выдержал:

— Так, с меня хватит. Я отвезу тебя домой, хорошо? Ты меня слышишь, Марианна? Домой! Но если ты хоть кому-то расскажешь о нас…

— Я буду молчать, — пролепетала я, — мне и так никто не поверит.

— Тебе поверят те, кто сами являются нелюдьми. Их много и они могут услышать. И если они услышат, то тебя убьют. Все поняла? Молчи, приходи в себя и живи дальше своей человеческой жизнью. А ты, травоядное, иди в подвал и пей кровь, я нацедил тебе коровью, а то смотреть на тебя страшно.

Вернер печально пожал плечами, ничего не сказал и тихо вышел из комнаты.

— Встать можешь? — Я честно попыталась, но ничего не вышло, — понял, тогда держись.

Михаил с легкостью взял меня на руки, закутал при этом в одеяло и вышел из комнаты. Неужели я останусь живая? Я правда вернусь домой?

Мы спустились по широкой лестнице с витыми перилами, вышли в огромную гостиную на первом этаже, а затем уже оказались на улице. Рассвет казался своего рода чертой, знаком, что все плохое осталось позади, хотя с другой стороны, все могло лишь только начинаться.

Прямо перед входом стоял большой, с виду до омерзения дорогой автомобиль. Я не знаю, что это за марка, но никогда в жизни не видела подобных машин. Обтекаемая форма, большие диски и невероятной красоты салон, обтянутый мягкой, светло-коричневой перфорированной кожей. Меня посадили на пассажирское сидение, пристегнули, включили музыку и завели мотор.

— Говори адрес, — пробурчал мужчина, лицо которого казалось мне до ужаса знакомым. И что мне сказать ему? Если он подвезет меня до подъезда, то узнает, где я живу… — чего замолчала? Забыла, где живешь?

Назвав соседний дом, я уже было успокоилась, как… Михаил вбил в навигатор мой адрес.

— А ты думала, он не знает? — удивился мужчина, — я спросил для приличия. Вернер о тебе все разузнал еще в первый день знакомства, Петрова Марианна Викторовна. Да не бойся ты так, я постараюсь все объяснить, главное выехать отсюда. Не люблю земли вампиров.

— Вы же общаетесь с Вернером.

— Общаюсь, — хмыкнул Михаил. Видя его эмоции на лице, я осознавала, что все же видела его раньше. Вот только где? Может, тоже снился? — у нас вражда. Причем дикая, необузданная. На людях мы грыземся, говорим гадости, ведем себя как кошка с собакой, а по вечерам играем в шахматы, скрывая дружбу уже многие годы.

Мы выехали на широкую дорогу, ведущую через лес. Вокруг не было ни домов, ни деревень, ни животных — лишь густой лес, пугающий своим видом и тишиной. Яркие лучи восходящего солнца придавали зеленым листьям еще большей сочности, они пробивались сквозь ветви, слепили глаза, но при этом грели замерзшие руки даже сквозь стекла автомобиля.