Истинно арийский попаданец

Какие уж тут амбиции! Да и на курсах не раз и не два предупреждали — «… вы не руководители — вы координирующее звено, посредник, обеспечивающий эффективную работу группы и последующий грамотный технический надзор за выпуском изделия и его своевременной модернизацией. Буфер, посредник в сложной системе конфликта внешних взаимных интересов и противовесов».

Наверно, это и было в их работе самое тяжелое — обладая не малой властью, не скатиться на приказной тон самоуверенного дурака но и не превратиться в мальчика на побегушках.

… Ну, хоть в этом повезло — ребята в группе отличные. Старший группы, Алексей, его ровесник, выпускник академии имени Дзержинского — машинка, это его дипломный проект. Все ребята энтузиасты — как они в эскизы вцепились, когда он ознакомил группу с правительственным заданием. Просидели в совещательной комнате часов двенадцать.

Понравилась машинка пацанам — … думал, на части порвут.

… А это почему?

… А то зачем?

… А это как работает?

Самому бы еще все это знать. Кое как сумел убедить ребят, что он всего лишь посредник, между выдавшей задание организацией и конструкторами, и все задачи придется решать им самим.

Хорошо хоть к первому разговору с порученной группой подготовили — товарищ младший комиссар три вечера с ним просидел, объясняя эскизы и задачи, которые должна решить их конструкторская группа. На четвертый вечер дед пришел — ну этот все больше расспрашивал — вроде как экзамен устроил, да и по жизни разговорил. А, под конец и говорит — избегайте давить на группу, они все и так энтузиасты. Только смотрите, что бы они не увлеклись высшим пилотажем, усложнением конструкции. Нам нужно наладить выпуск сотен тысяч таких стрелялок. Это значит максимальная технологичность; минимальная сложность и стоимость — без потери эффективности — то есть: штамповка, сварка, литье… и точность изготовления и сборки деталей должна быть заложена конструктивно как минимально возможная.

Интересный человек этот дед. Кто он и какую должность занимает — никто не знает. Всегда приходит в сопровождение одного из младших комиссаров, курирующих курсы. Часто на занятиях сидел, но ни во что не вмешивался.

Звать вроде как то по-испански — Геста. По-русски говорит хорошо, хотя немного странно, но, иногда и такие, чисто русские словечки у него выскакивают — всех святых выноси…

А, машинка хорошая получилась — основных деталей всего то: ствол (переточка из мосинки) с накрученными газовым тормозом и цилиндром; затвор; курок с шепталом да поршень-шток, дающий разрешение на шептало и выводящий затвор из перекоса.

Проще не придумаешь — серьезная нагрузка, только на запертый перекосом и подпором курка затвор; да на шептало, в момент разрешения. Все остальное — только остаточным давлением газов.

За счет этого и боевая пружинка слабенькая. И скорострельность не более 400 в минуту — как раз для удлиненной гильзы ТТ, штампованной не из меди а из стали, с последующей электрохимической защитой. Но ствол длинный и прицельная дальность более 400.

Куда там, всяким «суоми».

А 46,5мм мортирка под стволом — это же вообще чудо — дальность сто двадцать и минометчики еще обещают повысить.

И штык ножом можно работать — приклад ухватистый. Короче, конечно, чем мосинка, но в лесу или в окопах это самое то.

Ствол правда пришлось хромировать, да еще и электролизом из расплава солей — во пришлось мне по химикам побегать… Да и с центробежным литьем затвора по выплавляемой форме было мороки. Хорошо хоть кураторы этих групп нашего выпуска и все нужные службы и опытные производства прямо под носом, в метро_2.

Заводские правда предлагают не лить, а штамповать, горячей штамповкой. Не знаю, вот приеду на место, посмотрим. По мне литье так проще. Хотя, и центрофужка это не горячий панч-пресс, в любом сарае у горна не поставишь, нужна электропечь.

Большое дело Лаврентий Павлович с этой Особой Технической Зоной поднял — за год на пустом месте целый город построили. Сколько проблем пришлось решать: электроэнергии не хватало — так, по первой, на турбины паровозные котлы нагружали; цехов не было — сначала станки и пресса ставили и запускали в работу под армейские палатки, а только потом поднимали корпуса. Люди на износ работали. С временно ограниченными в правах проще было, знали, за что работают, запускается завод — идут под амнистию и здесь же, в городе, квартиры получают. А вот с командировочными сложней было — не все сознательные, кое кого пришлось и под суд отдать. Но, большинство сами понимали — на грани большой войны стоим. Выдюжим, поднимем армию — будет наша страна жить. Не поднимем — схарчат и скажут, что так и было…