Истинное имя

Маркий совершенно хладнокровно принялся за дело. Крикс невольно позавидовал подобной безмятежности и ревниво подумал, что, возможно, сын Валерика Этайна не был бы так безупречно сдержан, если бы не Криксу, а ему пришлось бежать за Лэром, а потом с ним драться.

— Два кремня, кусок веревки, медная монета, ключ, кресало и сухарь, — подытожил Марк итоги своего осмотра. — И еще какой-то непонятный мусор.

— Да наплюй ты на него. Нам нужно развести костер, и побыстрее.

— Угу.

Когда первые искры, высеченные Этайном, упали на сухие веточки и мох, подобранные для растопки, и посреди поляны красновато замерцало пламя, Маркий выкатил из костра успевшую заняться ветку и скомандовал:

— Дай сюда его руку.

Крикс заколебался. Одно дело — говорить о том, что помутнение рассудка можно излечить ожогом, и совсем другое — сунуть уголь в руку Лэра. Это же, должно быть, очень больно...

— Ну?!

— Может, не стоит?

— Ты что, совсем дурак? — прошипел Маркий. — Ему же хуже будет... из-за твоей идиотской жалости... Заставь его вытянуть ладонь, и все.

Крикс вздохнул и, придавив коленом локоть извивающегося под ним Лэра, высвободил его руку. Маркий стиснул руку каларийца и прижал ее к горящей ветке.

Юлиан конвульсивно дернулся и закричал. Зато, к восторгу Крикса, взгляд его стал острым и осмысленным.

— Пусти, урод!.. — заорал он, пытаясь сбросить с себя Крикса. Поняв, что теперь опасаться уже нечего, тот выпустил своего друга. Юлиан мгновенно сел и стал остервенело трясти обожженной рукой, глядя на побратимов с яростью и удивлением. Клыкач вертелся вокруг всех троих, держась подальше от костра и вопросительно заглядывая каждому в лицо, едва не тыкаясь в них носом — за что получил от Юлиана оплеуху и несколько цветистых каларийских пожеланий.

— Вы что, совсем сдурели? — обиженно спросил Лэр примерно через полминуты. — И где мы, кстати говоря?..

— В лесу, — пожал плечами Маркий. — Ты что, ничего не помнишь?..

— Ну... я помню, как сказал тебе — он мотнул головой на Крикса — что я ненадолго отойду, потом — как дошел до деревьев... дальше — все. Потом открыл глаза, а ты сидишь на мне и жжешь мне руку. С Маркием на пару. Я что, потерял сознание? И что у тебя с лицом? — заинтересовался он, внимательнее рассмотрев «дан-Энрикса».

— Ты не потерял сознание. Тебя... — Крикс запнулся. Юлиан не верит в Огневик. Что, если он сочтет его рассказ плодом воображения?.. В конце концов, то, что случилось на опушке, видел только Рикс. Даже Этайн не сможет подтвердить, что голубой блуждающий огонь ему не померещился.

— Тебя околдовали, — буднично сказал Этайн, пока «дан-Энрикс» размышлял, что теперь делать. — Ты пошел за фэйровым огнем, Крикс попытался тебя задержать, а ты его побил. Тебе еще повезло, что у нас нашлись кресало и кремень, иначе нам пришлось бы тащить тебя в крепость, а это бы вряд ли получилось. Ты отбивался, как бешеный.

— Вы что, серьезно?..

Юлиан потрясенно смотрел на побратимов. Его взгляд задержался на лице «дан-Энрикса», и серо-голубые глаза встревожено расширились.

— Это все я?!

— Ну, не совсем. Лоб я разбил о дерево, а щеку расцарапал где-то по дороге... Ты только ударил меня в нос.

Крикс решил умолчать о том, что Лэр, помимо всего прочего, успел до крови прокусить ему запястье, пока они с ним катались по земле.

— Выходит, это правда? — севшим голосом спросил Юлиан. — Про фэйров, Огневик, болотные огни... и про все остальное?

— Да, выходит, так.

Крикс подавил желание добавить «Я же тебе говорил!». В конце концов, вполне возможно, что на равнинах Каларии ничего подобного действительно не происходит, так что Лэр, по сути, тоже прав.

— Прости меня, пожалуйста.

— За что? — немного удивился Крикс. — Это же был не ты... ты даже ничего не помнишь.

— Ну, тогда за то, что я тебе не верил. Я и ушел так надолго именно затем, чтобы вам доказать, какая это чушь — все эти вымыслы про Огневик и про Безликих. Показалось очень глупо, что все сидят и запугивают друг друга какими-то дурацкими страшилками.

— Ну, Безликие-то, может, и страшилка, — согласился Крикс, подумав, что ему совсем не хочется еще раз обсуждать этот вопрос среди враждебного ночного леса, — А вот фэйры и все остальное — истинная правда.

— Да я вижу... У тебя кровь на руке, — заметил Юлиан.

— Д-да. Я оцарапался.

Крикс был так рад, что с Юлианом все в порядке, что воспоминания об их недавней драке казались чем-то далеким и почти смешным. Даже разбитый нос болел гораздо меньше. Крикс смотрел на побратима, глупо улыбаясь. Лэр опять был настоящим. Светлые глаза, растрепанные волосы и озадаченное выражение лица — конечно, он не мог понять, с чего «дан-Энрикс» вдруг так на него уставился.

— Думаю, нам нужно возвращаться в крепость, — сказал Маркий рассудительно. — Нас наверняка уже хватились. Клыкач, ко мне!

— Интересно, чем у них все кончилось, — задумчиво сказал «дан-Энрикс», подразумевая стычку в лагере у второгодков.

— Думаю, ничем хорошим, — отозвался Маркий, поднимаясь на ноги. — Ты что, действительно хотел туда пойти?.. Эренс был прав. За драку отряд на отряд чисткой котлов на кухне не отделаешься.